Вторжение

Тем не менее, невнятный зуд не проходил, намекая, что я что-то пропускаю. Но что? Я еще раз оглядел девочку, теперь обращая внимание на ауру. Вроде ничего необычного, оболочка слабая, характерная для недавней инициации. Слабая, но слишком плотная и яркая.

— Скажи, Света — я присел перед ней на корточки — ты что-нибудь видишь у меня над ладонью?

— Какой-то комочек из тонких ниточек — она смотрела прямо на «жучка», знак, применяемы для тестирования возможных псионов — а что это такое?

— Долго объяснять. — Я поднялся и позвал Емельяна — Пугачев, присмотри за девочкой. Она псион.

Дети редко становились инициированными, или редко переживали ночь инициации. До сих по ни один ребенок не стал псионом, не смог перешагнуть «барьер десяти». Похоже, Света стала первой. Это объясняет и замеченные мной странности в ауре, и то, что я не слышу ее мыслей. Кстати сказать, с открывшейся телепатией надо было что-то делать, скрывать ее и дальше не было смысла.

Я немедленно связался с находившемся в Ашхабаде Призраком, и попросил его прислать кого-нибудь из научников, проверить девочку. Учитывая, что раньше я пообещал себе присмотреть за ней, теперь придется ограждать ее от излишнего внимания ученой братии. Призрак обещал прислать наиболее вменяемых людей. Слегка успокоившись, с утра я взял весь взвод и отправился к Гнезду.

Вся операция заняла восемь часов. Конечно, в обычных условиях на зачистку трех ярусов ушло бы дня три, но сейчас с нами не было научников, которые отнимали большую часть времени. Обыскивать подземелье в поисках всякого рода полезностей мы не стали, Гнездо молодое, я не видел смысла мелочиться. В результате уже к вечеру вся группа вернулась в поселок, где застала крайне интересных гостей.

Называли себя они гуманитарной миссией и даже что-то раздавали пострадавшим. Отмечу, что местные органы власти не отличились подобной оперативностью, в первые два дня прилетел всего один вертолет с едой и палатками. Медикаментов не было, лечением раненых пришлось заниматься мне.

Всего миссионеров приехало пятеро, хотя деятельность они развили нешуточную. С утра обежали поселок, поговорили с пострадавшими, проявив неплохое знание психологии, передали руководителю поселка коробки с помощью и вообще вели себя очень активно. Трое приезжих не вызвали у меня подозрений, обычные люди, искренне старающиеся помочь пострадавшим. А вот руководитель группы и еще один человек…

Толстый пожилой негр привлекал внимание необычной аурой, чем-то напоминавшей Покойника. Псион, второй, может быть третий уровень. Специализацию определить невозможно, но не боец, это точно.

Руководитель группы при первом взгляде выглядел обычным человеком. Настолько обычным, что сначала я даже не понял, что меня в нем насторожило. Только закончив короткий разговор, я сообразил — его мысли были не слышны. Значит, либо амулет, либо необыкновенно хорошо замаскированный псион, Призрак показывал способы мимикрии ауры под не-псионическую.

Меня не заинтересовало присутствие двух шпионов возле зачищенного Гнезда, ну есть и есть. Сообщу Призраку, пусть сам разбирается с этими голубками, у меня другие задачи. Однако оказалось, наши интересы пересеклись.

Начальник поселка согласился на предложение руководителя миссионеров отдать девочку на удочерение в Европу, миссионеры обязались позаботиться о ней. Родных у ребенка не было, оставаться в чужой стране на попечении чужих людей она не могла. Поэтому начальник с радостью согласился на предложение иностранных благодетелей. В его ауре я без удивления заметил слабые следы ментального воздействия.

— Боюсь, Игорь Петрович, я вынужден не согласиться с предложением господина Хаффа — мы собрались в его маленьком кабинете, чтобы обсудить предложение гостей — Родители Светы были российскими гражданами, значит, удочерение можно производить исключительно с согласия органа опеки, в нашем случае, консульства. Впрочем, даже если родственников у девочки действительно нет, мы не можем позволить необученному псиону уехать за рубеж.

— Поверьте — зажурчал голос Хаффа — девочке у нас будет намного лучше. Что вы можете ей предложить, жизнь в специнтернате?

— У нее нет родственников, ее родители оба были детдомовцами — присоединился начальник поселка — действительно, удочерение лучший выход.

— Господин Хафф — разговор был мне неинтересен, надо его заканчивать — у меня есть основания сомневаться в искренности ваших намерений. Будь они чисты, вам не пришлось бы прятать свои псионические способности. Поэтому вам и всей вашей группе придется задержаться до прилета одного моего друга, который наверняка захочет задать вам пару вопросов. Никуда не уезжайте.

Хафф побледнел, но больше ничем не выдал своей растерянности. Только аура пошла волнами, словно пытаясь принять более удобную для себя форму. Он никуда не посмеет уехать, пока я не разрешу.