Вторжение. 22 июня 1941 года

Здесь скорее имели место издержки ввода в бой сразу всех наличных подвижных соединений, невзирая на дорожные условия. Эвальд фон Клейст (командующий 1-й танковой группой) так бы не поступил и не стал загонять подвижные соединения на проселочные дороги между болотами и озерами. Они двигались бы в затылок друг другу по выбранной в качестве лучшей дороги «панцерштрассе». Герман Гот расценивал «панцерштрассе» лишь как основную ось наступления. В итоге 20-я мд была брошена вслед за 20-й и 7-й тд на Алитус. Также ввод в бой сразу всех соединений оставлял XXXIX корпус без резервов. Однако это было в стилистике Гота: в июле 1943 г. под Курском он тоже поставил все наличные соединения в ряд плечом к плечу, без резервов.

Побочным эффектом ввода в бой сразу всех соединений было поглощение сил противника. Так, продвигавшаяся южнее шоссе Калвария – Алитус 20-я мд связала боем некоторые советские части, остававшиеся в районе наступления XXXIX корпуса. В районе Сковоголе (к югу от Симно) около 14.30 30-й мцб сталкивается с «окопавшимся противником» и атакует его. Однако мотоциклистов оказывается недостаточно, и в бой вводится из резерва III батальон 90-го мп, усиленный двумя дивизионами артиллерии, что позволяет оттеснить советских пехотинцев на юг. Часть сил 30-го мцб была оставлена в качестве охранения.

Танки PzKpfw38 (t) 7-й танковой дивизии на марше.

Тем временем 7-я танковая дивизия, выигравшая соревнование под Калварией, на всех парах неслась к Алитусу. Беспокойство вызвало только донесение воздушной разведки о мелких группах советских войск, отходящих к Неману. Как уже все догадались, это были бросившиеся в тыл безоружные строители укреплений. Задачей танковых дивизий становится возможно быстрый прорыв к реке, до того как она станет устойчивым рубежом обороны.

Мосты в Алитусе охранялись гарнизонами 7-й роты старшего лейтенанта М. А. Черникова из 84-го полка 9-й дивизии войск НКВД по охране железнодорожных сооружений.[107] Численность гарнизонов составляла по 21 человеку на каждый мост (северный и южный, железнодорожный). Около часа дня 22 июня к северному мосту в Алитусе прорываются боевые машины 3-го танкового батальона 25-го тп 7-й тд. По воспоминаниям участника тех боев немецкого танкиста Хорста Орлова: «После того как около 20 танков 3-го батальона пересекли мост, 21-й был подбит русским танком с хорошо замаскированной позиции рядом с мостом, которая не была обнаружена немецкими танками. После этого русский танк бросился назад к своей части мимо (на глазах?) у примерно 30 немецких танков, разбросанных на большом пространстве. Несколько танков, включая мой, попытались уничтожить русский танк с помощью 37-мм пушки. Однако эти попытки не имели никакого эффекта на Т-34, который мы увидели в первый раз».[108]

Однако советских танков в городе оказалось мало, и немцам удалось образовать плацдарм. Вскоре немецкие танкисты получают поддержку мотопехоты в лице мотоциклистов 7-го мцб своей дивизии. К южному мосту сначала вышла одна рота, а затем весь 2-й батальон 25-го тп 7-й тд. Даже в не располагающем к эмоциям документе, журнале боевых действий 3-й танковой группы, относительно захвата мостов сказано: «На это не рассчитывал никто». Позднее немцы писали, что у пленного советского офицера-сапера был найден приказ, предписывающий взорвать мосты в 19.00 22 июня. Это позволило им пуститься в рассуждения относительно того, что «ни один советский войсковой начальник не принимал самостоятельного решения уничтожать переправы и мосты». Впрочем, давайте поставим себя на место этого командира. Буквально только что по радио прозвучала речь Молотова. Первое впечатление – шок. Решиться на взрыв моста довольно далеко от границы через несколько часов после начала войны было не так-то просто. К глубоким прорывам противника еще только предстояло привыкнуть. Кроме того, через мосты отходили отступающие от границы советские части. Взрывать у них перед носом мосты было бы плохой идеей.

На волне успеха с захватом мостов в Алитусе Гот отдает приказ на продвижение дальше на восток. В ЖБД 3-й ТГр указывается: «Командование танковой группы намеревается уже в первый день продвинуться так далеко на восток от Немана, насколько это вообще возможно. Использование внезапности. LVII AK поставлен целью Веренов [Варенай], XXXIX AK – Вильна [Вильнюс]».[109] Однако этому амбициозному замыслу не суждено было осуществиться. Прорыва на Вильнюс уже в первый день войны не состоялось.

Захваченный немцами Алитус. Хорошо видны следы боев.