Вторжение

Раздумывать над этим мне стало некогда, так как в руках ближайшего ко мне противника появился нож.

Я сжал руку, которую перед появлением парочки запустил себе в карман, и тут же почувствовал ключи. На них висел брелок. Тот самый, для вызова СБ.

Насколько я помнил, брелок оснащен GPS, так что очень скоро здесь будет отряд быстрого реагирования. Главное ‒ продержаться до его появления.

Я совершенно не переживал насчет того, как буду потом отмазываться от СБ-шников, ведь по большому счету нападение совершено лично на меня и по идее собственности компании ничего не грозит, если бы не одно «но».

Эти типы следили за мной. Они не собирались просто ограбить меня или побуцать ради удовольствия. Их кто-то навел на меня. Зачем, для чего — вот главный вопрос. И вполне возможно, что их целью как раз и являлась собственность компании, к которой у меня есть доступ. А раз так, то вызов СБ-шников является обоснованным.

В конце концов, даже если выяснится, что гопники действительно решили просто меня ограбить, то и хрен с ним — заплачу штраф за ложный вызов. В любом случае это будет потом, когда я вновь буду в безопасности…

Но нет, какое к черту «просто ограбить»? Они целенаправленно ехали за мной, караулили под магазином. Хотели бы просто ограбить или избить — наверняка уже успели бы найти кого-то другого. Здесь дело нечисто, им нужен конкретно я.

Мои мысли и логические раскладки мелькали в голове просто молниеносно. За все это время гопники даже шагу ко мне ступить не успели.

Я нажал кнопку на брелоке, обхватил ключи и вытащил руку из кармана, сжав кулак. Теперь я всецело сосредоточил свое внимание на ноже, который угрожающе поблескивал, отражая свет далеких фонарей.

Гопники, видимо увидев, что общаться я не намерен, даже более того — подготовился к обороне, продолжать дискуссию не стали.

Тот, что достал нож, попытался ударить им.

Но если в Норхарде подобный удар был рассчитан на то, чтобы убить противника, здесь, в реале, он больше нацелен на то, чтобы испугать жертву, нанести ей минимальные повреждения, но при этом вызвать страх. Вполне возможно, что этот взмах вовсе даже и не имел цели задеть меня, скорее уж напугать.

Вот только финт не прошел. Пугаться я не стал. А главное — такой удар заставил противника открыться. Чтобы избежать соприкосновения с лезвием, мне пришлось всего лишь отклониться, а затем мой кулак с зажатыми в нем ключами угодил точно в скулу противника.

К его чести, он не рухнул на землю, пошатнулся, схватился за соседнюю машину, смог-таки сохранить равновесие, но ненадолго. Удар ногой, пришедшийся прямо в грудь гопника, отправил его на асфальт, и никакое отчаянное цепляние за машину не помогло.

— Ах ты, урод! — второй явно был удивлен случившимся, однако отступать не собирался, он бросился на меня, замахнувшись рукой, однако тут же получил прямой в лицо, затем я схватил его за уши и с силой нагнул голову, заставив соприкоснуться лицо гопника с моим коленом, предварительно выставленным для встречи.

Раз, удар, вопль боли, второй удар, противник уже перестал вырываться, и третий удар коленом в лицо.

Гопник так и остался стоять, согнувшись, закрывая окровавленное лицо руками.

Удар локтем в основание шеи заставил его громко охнуть и рухнуть лицом на землю.

Хоть бы не убить ненароком, а то вон, не шевелится, даже не скулит.

Тем временем второй, с ножом, поднялся на ноги.

— Конец тебе, чепушило! — пробормотал он и взмахнул ножом.

Взмахнул, мягко говоря, не очень. Таким ударом в лучшем случае можно куртку вспороть, кожу разрезать, но никак не нанести приличное ранение, способное вывести противника из боя. Однако низкое качество таких ударов гопник компенсировал количеством — махал своей зубочисткой так отчаянно, будто бы я только от этого должен был впасть в панику.

Очередной такой взмах закончился неудачно — я смог поймать его руку, заломить, взяв на болевой.

Гопник взвыл и выпустил нож, который со звоном упал на асфальт.

— Кто такие? Чего надо? — прошипел я, закрутив руку гопника ему же за спину, и резко дернул вверх.

Противник взвыл, заскрипел зубами, но отвечать не собирался.

Я ударил ногой его под колени, заставив рухнуть на землю.

С силой вжав его лицом в асфальт, я повторил свои вопросы.

— Да пошел ты… — донеслось до меня злобное шипение.

Не знаю, чем руководствовался в тот момент, быть может, так сложились обстоятельства или же я был уже крайне зол, а быть может, просто мой взгляд зацепился за нож. Как бы то ни было, но я схватил этот самый нож, воткнул его в ногу гопника, вызвав дикий крик.

Пленник забился в моих руках, пытаясь вырваться. Но я, естественно, не позволил ему этого сделать, навалившись сверху всем телом, а затем еще пошевелил нож, который оставил в ране.

Новый крик боли и ярости.

Вот ведь, упрямый!

Спрашивать его еще раз уже не было времени — второй противник оклемался и двигался ко мне. Выглядел он, правда, не очень — все лицо залито кровью, нос расплющен. Но зло сощуренные глаза прямо-таки горят яростью и желанием поквитаться с обидчиком, со мной то бишь.