Вторжение

Стаса я даже не видел, но знал, что он не спускает с меня глаз. Впрочем, один раз я его засек – почувствовал его беспокойство и быстро выловил из толпы его ауру. Он был недалеко, за цветочной палаткой. Оказалось, к нему подошел милицейский патруль. Стас в ответ махнул книжечкой, и патрульные удалились. Больше происшествий не было, до самого обеда.

Перекусили мы в «Ростиксе». Стас был мрачен, и я спросил, что случилось.

– Понимаешь, глупо все это.

– Что? – удивился я.

– Да слежка эта. Чистая самодеятельность, детский сад, штаны на лямках. Не так это все делается.

– А как?

– Не так. – Стас нахмурился и хлебнул апельсинового сока. – Вообще вся эта затея – самодеятельность. Профи мало, и они не у руля. Оттого столько осечек.

– Но ведь эта самодеятельность работает? – произнес я, задумчиво кроша вилкой картошку фри.

– Работает, – согласился Стас, – но через раз. Такие вещи надо затевать на мощной базе, с опытным персоналом. МВД, ФСБ…

– А что мешает? – спросил я, стараясь, чтобы вопрос прозвучал искренне.

Так, может удастся узнать что-то новенькое об «Астрале-2»? Но Стас на провокацию не поддался. Он вытер губы бумажной салфеткой, скомкал ее и засунул в стакан с недопитым соком.

– Пошли, – мрачно сказал он, – нам еще тащиться за вокзал.

Мы вышли из «Ростикса», пересекли площадь и поднялись на мост. Он вел за вокзал. Я там никогда не бывал, и мне было интересно.

Из разговора со Стасом я понял одно – своей нынешней работой он недоволен. Оперативник, что с него взять. Наверняка охота ему с шашкой, на передовую – ликвидация или на худой конец захват. Как же ему в лидерах? Наверное, и впрямь нелегко.

– Работаем, – сказал Стас, оторвав меня от размышлений.

Он посторонился, и я прошел вперед.

Мост кончился. Справа была проезжая часть, прямо – забор какого-то учреждения, которое сильно смахивало на больницу. Слева располагалась дорога, ведущая к нескольким жилым домам.

Я двинулся к ним, ощупывая округу на предмет подозрительных аур. По сравнению с вокзалом здесь работалось легче. Кроме того, некоторые яркие ауры я брал и сквозь стены домов.

Место было тихое – московские закоулки, заросшие зеленью. Порой казалось, что ты не в городе, а в поселке. Я немного расслабился, стараясь превратить работу в приятную прогулку. Если бы еще не шум вокзала…

У третьего дома я остановился, вытер платком лоб – было жарко. Есть. Перепроверил еще раз – нет, не ошибся. В этом подъезде на третьем этаже альвионец. Вон в той квартире. Я видел его ауру, чувствовал – зеленое пятно умиротворения с отвратительной серой нашлепкой.

Я вошел в подъезд, надеясь, что у Стаса хватит ума зайти за мной следом. Хватило.

В подъезде было темно, но я видел лицо Стаса. Не удивленное, а напряженное.

– Что случилось? – спросил он.

– Альвионец в квартире на третьем этаже.

– Как, черт возьми?..

Стас сжал кулаки, шумно вздохнул. Потом, уже спокойно, спросил:

– Он один?

– Да. Больше никого в квартире нет.

– Можешь прикинуть, что он делает?

Ого! Ничего себе задачка. Впрочем, почему бы не попробовать?

Я аккуратно потянулся к ауре, совсем как в старые времена, правда, сейчас не было Астрала. Коснулся энергетического поля альвионца – аккуратно, нежно, словно гладил котенка. Только бы не спугнуть. Ближе, ближе… Теперь надо постараться представить, чем занимается хозяин ауры. Я ловил ее мельчайшие колебания, энергетические токи… Что ощущает ее владелец, что ощущаю я?

Пальцы на руках. К ним приливает кровь и энергия. Шевелятся, работают… Пианино? Нет. Пишущая машинка? Ближе, но не то, слишком слабо для машинки… Почему режет глаза?

– Стас, – выдохнул я, – компьютер. Он работает за компьютером.

– Отлично, – прошептал оперативник, – прямо как в лучшие времена.

Он вытащил из кармана куртки служебный сотовик и направился к выходу.

– Стой тут, – бросил он на ходу, – следи.

И я остался. Поднялся по лестнице до площадки между этажами, достал сигареты. Трубки я на дежурства не таскаю. И внимание привлекают, да и удовольствия никакого – трубка суеты не любит. А к сигаретам я подходил чисто утилитарно. Они были для меня просто палочками, содержащими никотин. Надо – выкурил пару, словно таблетку проглотил – и работай дальше. Трубка же это удовольствие, это процесс, это ритуал. Вроде чайной церемонии.

В окно мне был виден кусок улицы. Стас стоял под кустом дикой сирени и говорил по телефону. Я знал, что он звонит в Центр, за указаниями. Не так уж часто группы натыкались на квартиры, где скрывались альвионцы. Как правило, это случалось лишь после длительной слежки. А иногда…

За спиной что-то хлопнуло, и я вздрогнул. Дверь. Черт, я совсем упустил из виду альвионца! А он, оказывается, собрался на прогулку! Я бросил сигарету и выбежал на улицу.

– Стас, Стас!

Оперативник среагировал мгновенно – он оттащил меня в сторону, за припаркованную на краю тротуара «Газель».

– Что?

– Альвионец вышел из квартиры. Кажется, уходит.

– Где он?

– Сейчас выйдет из подъезда… Уже выходит…

Стас быстро высунулся из-за машины, глянул в сторону подъезда и вернулся.

– Это точно он?

– Точно, – прошептал я, чувствуя, как удаляется аура «объекта».