Вторжение

Тугую дверь диетической столовой № 11 Мосгорпищеторга украшала табличка в одно емкое слово: «Учет». Бледные язвенники и желтоватые печеночники с раздражением дергали за массивную ручку и, убедившись в бесполезности попыток попасть внутрь, разочарованно уходили. На стоявшие напротив служебного входа две черные «Волги» они внимания не обращали, а зря. Лаконичная табличка появилась не вследствие желания администрации навести порядок в хозяйственной и финансовой деятельности. Утром директору столовой позвонили со Старой площади⁷¹ и попросили сегодня никого не обслуживать, кроме двух посетителей, сидевших сейчас в отдельном кабинете. Директор вызвал к себе завпроизводством и долго жаловался на судьбу, конец квартала, «горящий» план, бюрократов из пищеторга и несбыточные надежды на квартальную премию. Завпроизводством, страдающая одышкой тетка неопределенного возраста с мощным бюстом и необъятной талией, кивала и сочувственно поддакивала. Выйдя из кабинета директора, она заперла входную дверь в столовую изнутри, повесила табличку и пошла отдавать указания поварам по поводу сегодняшнего меню. Потому что поступающие со Старой площади просьбы не обсуждаются.

– Учитывая важность нашей встречи, я распорядился закрыть заведение, – сказал Член Политбюро, разливая по бокалам «Армянский».

«Ну и дурак, – подумал Генерал, неприязненно глядя на собеседника. – Если уж ты хочешь сохранить встречу в секрете, надо меньше привлекать к ней внимание. И встречаться не здесь, а в пивной на углу». Но вслух, конечно, ничего не сказал. Лицо его, как всегда, оставалось бесстрастным.

Член Политбюро был радостно возбужден. Даже лысина на его голове сияла, как надраенная медная пуговица. Вчера поздно вечером в обшарпанной, провонявшей подгоревшей кашей хрущевке⁷², абсолютно надежном, как его заверили, месте, завершилось судьбоносное заседание комитета спасения Родины. Наконец удалось договориться и поделить посты в будущем центральном комитете партии и правительстве. Член Политбюро воспринимал это как личную победу. Слишком много усилий он приложил, встречаясь, иногда не раз и не два, по отдельности с каждым из комитетчиков. Как всегда, самые серьезные споры шли вокруг силовых ведомств: армии, госбезопасности, милиции. Но и мирные кресла: министров здравоохранения, образования, науки – члены ГКСР не желали отдавать без борьбы. Каждый стремился расставить на руководящих должностях своих людей. И все-таки ему удалось утвердить окончательный список, согласованный с американскими партнерами. Не зря он потратил столько времени и сил. Удалось кого обещаниями, кого лестью, а кого и шантажом убедить согласиться с предложенной структурой верховной власти.

– Мы с вами не раз уже обсуждали, – продолжал Член Политбюро, вдохновенно размахивая вилкой, – назревшие в стране проблемы и необходимость шагов, которые нужно сделать как можно быстрее, поэтому позвольте мне на этом не останавливаться подробно.

«Да уж пожалуйста, давай ближе к делу», – подумал Генерал, кивая и с интересом наблюдая за опасной траекторией движения руки собеседника, держащей вилку.

– Пройдусь только по отдельным аспектам. – Член Политбюро положил на стол вилку, которой только что чуть не ткнул себе в глаз, и взял бутерброд с черной икрой.

Хождение по отдельным аспектам затянулось на три бутерброда и сорок минут. Генерал собирался уже прервать собеседника, когда тот, посмотрев на часы, наступил наконец на горло своей песне и достал из портфеля толстую папку с грифом «совершенно секретно».

– Комитет спасения Родины выражает вам благодарность, – торжественно объявил Член Политбюро, – за проделанную плодотворную работу. Ваши предложения по «мероприятию» – пока будем использовать этот термин – в основном приняты.

– Благодарю, – уронил Генерал.

– От имени комитета, – продолжал Член Политбюро, – я уполномочен предложить вам после завершения «мероприятия» должность заместителя председателя Комитета государственной безопасности.

Член Политбюро ожидал увидеть выражение восторга или хотя бы радости на лице Генерала, но лицо комитетчика оставалось бесстрастным, и только легкий наклон головы свидетельствовал о том, что предложение принимается.

– Здесь, – Член Политбюро положил пухлую ладонь на папку с завязками, – материалы, подготовленные вашим предшественником. Работа проделана огромная, но, к сожалению, тяжелый недуг не позволяет нашему товарищу ее продолжить. – Член Политбюро сделал многозначительную паузу. – Внимательно ознакомитесь и приступайте. С сегодняшнего дня вы получаете все необходимые полномочия. Комитет на вас рассчитывает. – Он встал, взял папку обеими руками и протянул через стол Генералу.

Тот также поднялся, непроизвольно вытянулся. «Служу Советскому Союзу, – вертелось у Генерала в голове. – Хотя какой к черту Союз».

– Спасибо за доверие, – сказал он вслух, – постараюсь его оправдать.

Глава 28