Вторжение (СИ)

            — Отца моего эти серорясые паскуды в Узилище сгноили. Чай годков с полдюжины уже минуло. А я им в отместку только и могу, что пиво разбавлять, — мужичок смачно сплюнул под ноги. — Вот ежели у них с под носа пленник сбежит... это будет дело. Давай-ка, запрыгивай в телегу и айда ко мне. Поужинаем да обсудим что как.

            Скахет уселся позади мужичка, и они двинулись вглубь города...

***

            — Тпру!

            Лошадь послушно остановилась у ворот. Скахет в простой неказистой одежонке, которую ему выделил хозяин повозки проворно спрыгнул на землю. Постучал в створ висящим на верёвке билом и стал ждать прихода стражников. Через несколько минут воин не выдержал и стукнул в ворота ещё пару раз. В то же мгновение распахнулось смотровое окошко и чья-то раскрасневшаяся то ли ото сна, то ли от браги рожа недовольно поинтересовалась:

            — Ну, чего долбишься? В застенок захотел? Так мы это мигом организуем. А ну пшёл вон!

            — Не шуми, дядя, я вам пожрать привёз, — Скахет по-простецки сморкнулся на землю и отошёл в сторону, давая стражнику рассмотреть стоящую за ним повозку. Тот сдвинул брови и вгляделся в лошадиную морду, затем пробежался по бочкам с солониной и вновь перевёл взгляд на воина.

            — Лошадь узнаю, повозку тоже, а вот тебя вижу впервые. Где Йорхи?

            — Дык я за него, — воин растянул рот в простодушной улыбке.

            — Что значит за него?

            Вдруг позади стражника раздались шаги и его кто-то окликнул:

            — Кто там, Варт?

            — Не знаю, Жуг, босяк какой-то. Говорит, мясо привёз.

            — Нук подвинься, — в окошке показалось новое лицо не в пример бордовее предыдущего. Маленькие свинячьи глазки оглядели Скахета с ног до головы, пробежались по телеге и вновь впились в лицо воина. — Так где, говоришь, Йорхи запропастился?

            — Запил он.

            — То есть как запил? Он же ещё вчера нам пиво привозил.

            — Привозил, а теперь пьёт, — Скахет устал ломать комедию. Всё-таки он воин, а не актёр. — Сестра у него родила, вот и пьёт с утра.

            — А ты ему кем приходишься?

            — Свояком...

            — И чего ж с ним не пьёшь, свояк?

            — Дык у меня от браги ужо пузо крутит, — Скахет развёл руками, — вот и пришлось выручать. Ну, так что, впустите или я поеду?

            —Да отстань ты от него, Жуг, — раздался раздражённый голос напарника. — Впускай да пойдём по чарке пропустим. В горле пересохло.

            — Твоя правда, Варт.

            Недоверчивый стражник ещё раз оглядел Скахета, зыркнул вправо-влево и, отступив от ворот, захлопнул окошко. Следом раздался звук отодвигаемого запорного бруса, и створки нехотя поползли в разные стороны. Скахет запрыгнул на место возницы и тронул поводья.

            Оказавшись за воротами, воин профессиональным взглядом окинул внутренний двор Узилища, подмечая места, где можно в случае чего укрыться. Лошадка почувствовала, что повод ослаб и тут же встала.

            — Ну, чего застыл посреди двора? Езжай на кухню — прямо и направо.

            Воин пожал плечами, щёлкнул поводьями и пустил телегу в озвученном направлении. Заехав за угол, ещё раз огляделся и спрыгнул с повозки. Достал из-под сена кинжал и привесил к поясу. Меч и топор он оставил в гостинице, трезво рассудив, что в тесном помещении они будут только мешать.

            Подкравшись к сторожке, откуда раздался довольный возглас, и звук ударяющихся кружек Скахет аккуратно заглянул в окно. Стражники сидели за столом и оживлённо переговариваясь, чистили вяленую рыбу.

            Воин пинком распахнул дверь и ворвался в тесное помещение будто вихрь. Выбил табурет из-под сидящего ближе к двери Варта и тут же успокоил его рукоятью кинжала. Жуг потянулся к арбалету, но острое лезвие пригвоздило протянутую ладонь к столу. Толстяк завизжал как девка и Скахету пришлось зажать ему рот.

            — Если будешь хорошо себя вести, отпущу. Понял? — Жуг покрылся испариной и интенсивно затряс головой. — Вот и славно, — Скахет резко выдернул кинжал, поднял опрокинутый стул и сел напротив. Стражник принялся баюкать кровоточащую руку словно младенца.

            — Сволочь, ты же меня покалечил!

            — Ничего с твоей культёй не сделается, — хмыкнул Скахет. — У меня очень острый кинжал. Через месячишко будешь как новенький. Конечно, если ответишь на мои вопросы.

            Воин подхватил лежащий без дела арбалет и направил кончик болта в лицо стражнику. И хотя оружие не было взведено, кровь моментально отхлынула от жирного лица. Жуг затрясся.

            — Я всё-всё расскажу…

            — Не сомневаюсь, — Скахет недобро улыбнулся. — Сколько человек в гарнизоне?

            — Четверо, — не задумываясь, ответил стражник.

            — Шутки вздумал шутить?! — воин молниеносным движением перегнулся через стол и приставил остриё к толстой шее. Жуг непроизвольно икнул и затараторил:

            — Я не вру! Не вру! В Узилище всего четверо стражников! Двое охраняют камеры и разносят еду, а двое здесь, у ворот! Потом меняемся!

            — Что-то я тебе ни верла не верю, — Скахет недобро прищурился, отпрянул и принялся взводить арбалет.

            — Он говорит правду, — раздался голос пришедшего в себя Варта. — Ох, и приложил же ты меня, паря. Башка сейчас треснет, — стражник со стоном сел, облокотившись о ножку стола. — Нас действительно четверо. Ты б сказал, что тебе нужно, глядишь, миром разойдёмся.