Вторжение (СИ)

— Чего тебе? — он с ног до головы оглядел невзрачного мужичонку в жалких обносках. Тот было отшатнулся, но быстро взял себя в руки и промямлил:

— Трактирщик соврал…

— Чего? — не расслышал воин.

— Трактирщик сказал неправду, — повторил мужичок немного громче.

— А мне-то что? — Скахет не понял чего хочет этот оборванец. — Все трактирщики лгут. Это их выгода. Иди отсюда, я не в настроении, — воин собрался закрыть дверь, но мужичок тут же затараторил:

— Я хотел сказать, уважаемый, что обладаю информацией касательно твоего друга.

Услышав эти слова, Скахет схватил гостя за грудки и резко втянул в комнату. Не ожидая такого напора, мужичок пробежал несколько шагов, споткнулся и повалился на пол. Убедившись, что гость один воин закрыл дверь и подпёр её спиной.

— Говори…

Мужичок поднялся, отряхнулся и посмотрел на напряжённого воина.

— Деньги вперёд, — решительно произнёс он и втянул голову в шею, словно ожидая удара.

— Какие ещё деньги?! — Скахет опешил от такой наглости. — За что?

— За информацию о твоём друге, — видя, что воин в замешательстве гость немного осмелел.

— И сколько же ты хочешь?

— Десять золотых! — мужичок сам не поверил, что произнёс это и на миг даже зажмурился.

— Ты в своём уме? — Скахет фыркнул. — Требовать десять золотых за то, что я, скорее всего, и сам знаю? А ну пшёл вон отсюда! — воин растворил дверь и посторонился, но гость не сдвинулся с места.

— Хорошо, пять.

— Иди, мужик, не то спущу с лестницы.

— Твоего друга вчера арестовали… И ты этого не знаешь, иначе не справлялся бы у трактирщика.

Скахет распахнул дверь, но прозвучавшие слова заставили изменить решение. Он подошёл к сумке и извлёк кошель.

— Даю золотой и ни монетой больше. Но только если сведения достоверны.

— Три золотых, — видя, что воин заинтересовался мужичок стал торговаться.

— Один, — отрезал Скахет. — Бери, иначе заломаю и выведаю всё бесплатно, — он подбросил золотой в воздух и мужичок проворно его сграбастал. Проверил на зуб, удовлетворённо хмыкнул и заговорил:

— Вчера вечером твой друг ужинал и никого не трогал, как вдруг в таверну ворвались гвардейцы. Старший — у него ещё какой-то камешек был странный — подошёл значит к твоему другу, а камешек тот возьми да как вспыхни. Ага, значит старший и говорит, мол, вставай парень, пойдёшь с нами. А друг твой так злобненько ухмыльнулся и отвечает: «А вы часом не ошиблись, ребятки?» И огонёк у него на руке как разгорится. И тут трактирщик, злыдень такой, подкрался сзади да как даст другу твоему поленом по затылку. Ну, парень и уткнулся носом в стол. Гвардейцы его подхватили и уволокли, а трактирщику ещё и денег дали. Вот значиться, как всё было… Мож доплатишь, а? — мужичок шмыгнул носом и с надеждой уставился на Скахета.

— А ты-то, откуда это знаешь? — воин вдруг недобро прищурился.

— Дык я рядом сидел.

— Ладно, забирай деньги и проваливай, — Скахет распахнул дверь, но мужичок не сдвинулся с места.

— Доплатить бы надо, — повторил он. — Информация-то важная…

— Верлы с тобой, держи и вали подобру-поздорову! — воин выудил из кошеля серебрушку, которая так же исчезла среди бесчисленных кармашков одеяния незнакомца, и мужичок поспешил покинуть комнату.

Оставшись один, Скахет стал гадать, как быть. Спуститься вниз и расспросить трактирщика с пристрастием? Отпадает. Если он среди бело дня да при клиентах будет выколачивать из сумарца правду, то к вечеру сам окажется там же где и его друг. Нужно действовать осторожнее и желательно ночью.

Когда на город опустилась глубокая ночь, и смолкли звуки, доносящиеся из трактира, воин взял кинжал и юркой тенью скользнул в тёмный коридор. Спустившись в обеденный зал, он прокрался на кухню и застал там пожилую кухарку, одиноко дремлющую у остывающей плиты. Скахет растолкал старушку и приложил палец к губам, призывая к молчанию.

— Слышь, старая, где трактирщик спит?

Увидев сверкнувшее в темноте лезвие, кухарка выпучила глаза и испуганно затряслась. Воин зажал ей рот и повторил вопрос, пригрозив для верности кинжалом. Этого хватило, чтобы трясущийся палец указал нужное направление. Пообещав в случае чего вернуться Скахет прошёл кухню насквозь и оказался в коридоре, где пряталась кладовая и комнатушка трактирщика.

Выставив пред собой кинжал, воин тихонько толкнул дверь и шагнул в осветившийся дверной проём. И тут же схлопотал чем-то тяжёлым по руке. Кинжал выпал и со стуком покатился по полу, а Скахет едва успел поднырнуть под тяжёлое полено, что пошло на второй круг. Застать врасплох трактирщика не удалось.

Крутнувшись волчком, воин отскочил к дальней стене и оценил противника.

Судя по стойке и повадкам сумарец когда-то служил в личной гвардии Халифа, что делало его очень опасным. Но почему уроженец Сумарского халифата поселился так далеко от родины? Впал в немилость? Возможно. Ведь в далёком и жарком Халифате с изменниками долго не церемонятся и их участь всегда одна — четвертование.

— Значит, не знаешь, куда отправился мой друг? — Скахет решил не лезть на рожон и выждать подходящий момент для атаки. — А мне птичка насвистела обратное.