Вуаль тысячи слез

Миннум покачал головой, и его глаза внезапно погрустнели.

— Как бы сильно мне ни хотелось тебе помочь, Дар Сала-ат, я не могу. Видишь ли, это мое наказание. Миина так карает меня.

— За что?

— За то, что Жемчужина попала в недобрые руки, Миина лишила Матерь значительной части ее магической силы.

Риана знала, что это правда. Сама Матерь рассказала ей то же самое, когда Риана освободила ее из заключения.

— А за то, что я оказался единственным из сефироров, который пережил геноцид, Миина наказала меня по-другому. Я столько всего знаю, Дар Сала-ат! А вот передавать знания и учить не могу.

Риане стало жалко Миннума.

— Ты же не сделал ничего дурного! Ты просто один сумел уцелеть. Разве ты заслуживаешь наказания? Почему Миина так жестока?

— Разве это жестокость, Дар Сала-ат? Не слеши судить Великую Богиню. Из-за жадности, надменности, зависти мы потеряли настоящее сокровище. Неужели это случилось не потому, что мы стали так самодовольны и прекратили ценить то, что воистину бесценно? Или же потому, что нам доверили слишком много власти? Если это так (а лично я считаю, что это так), то что остается нам? Сражаться каждый день, теряя родных и близких. Только ценой страданий можно избавиться от жадности, надменности и зависти. Лишь при помощи суровых испытаний, пыток и наказаний мы можем вспомнить то, что позабыли, понять, кто мы такие, и ощутить себя частью Космоса.

Риана низко склонила голову.

— Миннум, вы сказали, что не имеете права учить. Однако за сегодняшний вечер вы научили меня очень многому.

Миннум улыбнулся.

— Тогда, возможно, Миина немного смягчилась, потому что я уверен — не простой случай привел тебя ко мне.

— Прошу вас, помогайте мне и дальше, — умоляла Риана. — Я ведь и без Кашснейла знаю, что не готова к встрече с Хоролаггией. Бесполезно спасать Джийан, если у меня нет шансов выжить.

Угловым зрением она увидела, как улыбается Тигпен. Риана умела извлекать пользу из отрицательного опыта. Миннум почесал небритую щеку.

— Возможно, ты сможешь кое-что узнать у коррушей. Посмотри!

Он сделал знак правой рукой, и на полу появилась карта. Тигпен и Риана присели на корточки.

— Перед вами земля коррушей, — объявил Миннум. — В дикой степи живут, поддерживая зыбкое перемирие, пять племен. Однако между капудаанами, как называют коррушских вождей, постоянно возникают ссоры, да и стычки на границах — привычное дело. Каждое племя живет в отдельном регионе, который называется шир. В каждом шире есть столица — деревня, имеющая такое же название, как и сам шир. — Миннум ткнул в карту мясистым пальцем. — Воинственные Джени Серии живут здесь, в Бандишире. — Палец Миннума двинулся на юго-запад. — Расан Сул, которые продают пряности СаТррэнам, живут здесь, в Оккамшире. — Палец двинулся на запад. — Ремесленники Хан Джад живут здесь, в Шелашире. Лишь археологи и историки Бэйи Дас могут беспрепятственно пересекать границы широв. В основном они бродят по всей коррушской земле. Их столица здесь, в крошечной деревушке Им-Тэра. А вот тут находится За Хара-ат — знаменитый город, название которого переводится как Земля Пяти Встреч.

Отблески пламени плясали на лице Миннума, золотя его раздвоенную бородку. Дрова догорели, рассыпавшись ворохом мягкого пепла. Миннум встал, проковылял к очагу и положил новое полено. Вернувшись на свое место, он снова показал на волшебную карту.

— Вот Агашир, восточная область земли коррушей, на границе с северо-западной частью Большого Воорга. Здесь живет племя Гази Кан. Именно его как носителя диалекта, к которому принадлежит слово «Маасра», упомянул Кашснейл. Гази Кан — самое таинственное из коррушских племен, и я почти ничего о них не знаю. В Агашире есть район, который называется Джиоссан, а в нем кашигген «Мрашрут», что означает, насколько я помню: «Я верю, нежная ива». Им руководит дзуоко Перрнодт. Именно она вам и поможет.

Риана сильно удивилась.

— Тускугггун знает Осору или Кэофу?

Миннум насупил брови.

— С чего ты взяла, что она в'орнн?

— А как же иначе? Всех кундалианских дзуоко заменили на тускугггун, когда в'орнны прибрали к рукам кашиггены.

— Очевидно, так случилось не со всеми дзуоко, — сухо сказал Миннум и обратился к Тигпен: — Она всегда так самоуверенна?

— Рискну предположить, что в этом заключается как ее сила, так и слабость, — так же сухо ответила раппа.

Заворчав, Миннум повернулся к Риане.

— Так или иначе, Перрнодт не в'орнн.

— Значит, Гази Кан? — предположила Риана, готовая слушать дальше.

— Понятия не имею, — мягче сказал Миннум. — Гораздо важнее то, что она рамахана.

— Итак, решено, — объявила Тигпен. — Мы с Дар Сала-ат отправляемся к коррушам, чтобы разыскать эту Перрнодт.

Миннум покачал головой.

— Туда Дар Сала-ат придется отправиться в одиночку.

— Исключено! Корруши — слишком непредсказуемы и опасны, чтобы…

— Ты никуда не пойдешь, Тигпен, — мягко, но настойчиво проговорил Миннум. — Так написано в Пророчестве друугов. — Он сильно топнул ногой по полу. — Более того, Дар Сала-ат не может туда отправиться, если при ней останется магическая сила.