Вуду по-берендейски

…Мы шествовали между могилками, на которых восседали самостоятельно выкопавшиеся свежие и не очень (точнее, истлевшие почти до самых костей) покойнички. Они протягивали к нам руки, словно хотели о чем-то расспросить случайных путников. Но мы отмахивались и сами задавали всем и каждому один и тот же вопрос: не знают ли они способа рассмешить Царевну-Несмеяну? Выходцам с того света наша проблема оказалась не по зубам, и они посчитали за лучшее вернуться в свои могилки и затихнуть там.

Мы уже приближались к краю погоста, за которым начинался темный лес. Из-за кустов по обеим сторонам кладбищенской ограды вставали фигуры в черных плащах. Они откидывали капюшоны и демонстрировали скалящиеся беззубыми ртами черепа с фосфоресцирующими глазницами, но нас, озабоченных решением собственной головоломки, спецэффекты разгулявшейся потусторонней нечисти не пугали.

Как только мы выбрались на широкую лесную тропу, в мою голову пришла дельная мысль: а не использовать ли в качестве информатора кого-нибудь из местных – Лешего или Кикимору, к примеру? Уж они-то непременно знают ответ на наш вопрос. Друзья одобрили предложение, и мы отправились на поиски лесного хозяина или болотных жительниц – тут уж как повезет. Обшарили все окрестные кусты, походила вокруг болотца, попутно разогнав призраков с насиженных мест

– те, разобиженные бесцеремонным отношением к ним живых существ, гордо дематериализовались.

Устав, как последние бродяги, перелопатившие в поисках съестного все окрестные мусорные баки, наконец-то обнаружили под маленькой пушистой елочкой низкорослого мужичка с зеленой бородой, одетого в симпатичный тулупчик из бурого мха. Тот дрожал всем телом и от страха выбивал дробь по-заячьи выдающимися вперед зубами.

– Живым не дамся, – предупредил Леший, покрепче обхватил еловый ствол, слился с ним в страстном объятии и тоненько завыл:

– Ы-ы-ы…

Смеясь, мы принялись убеждать его в своих мирных намерениях, но он не верил – нервно косился в сторону хромоногого атамана и предлагал откупиться, произведя натуральный обмен.

– Шишками или болотной осокой? – потешались мы. – А может, волчьей ягодой?