Вуду по-берендейски

Все члены вышеназванной команды с полной ответственностью отнеслись к проводам княжны Лели. Ее в целости и сохранности доставили на автобусную остановку: крепко обняли и поцеловали, обнюхали, облизали и обмахнули крылом (спасибо, хоть не клюнули!), обошли по кругу, отряхнув пыль дальних странствий пушистым кошачьим боком, и облетели круг почета на вороньих крылах в небесной синеве, проконтролировав безопасность боевой подруги. А потом долго каркали, мяукали и махали вслед, провожая со средней скоростью удаляющийся от д.Кукареки и натужно пыхтящий старенький автобус.

* * *

Больше всего на свете мне хотелось упасть на диван, накрыться с головой клетчатым пледом и провалиться в сон, как минимум, на сутки, но совесть не позволила: поникшие головки и пожухлые листья домашних растений с немым укором взывали о поливке, рыхлении и подкормке. Да и дорожную пыль, осевшую на одежде и застрявшую в горле, требовалось смыть с помощью водных процедур, душевых и чайных. Несмотря на дикую усталость, я проделала все это почти безропотно. Вскипятила воду в чайнике, заварила вкуснейший зеленый чай с романтичным названием «Грезы султана» и… отложила-таки чаепитие на неопределенный срок – иначе заснула бы прямо в кухне, свалившись под стол (что, согласитесь, никак не соответствует княжеской чести!).

Впервые за долгое время я спала крепко и без сновидений до позднего утра. Дневное светило, укоризненно взиравшее на соню через щелочку в неплотно задернутых портьерах, настойчиво пыталось разогнать яркими лучами полумрак комнаты. Настырный солнечный зайчик облюбовал мой правый глаз и отплясывал на нем джигу, напоминая, что скоро полдень и давно пора вставать.

Раздвинув шторы, я включила телевизор и с удивлением прослушала заботливое напоминание симпатичного диктора склеротикам-домоседам, что на дворе пятнадцатое июня. Как же незаметно летит время: кажется, только вчера я отправилась в «Оптику» за очками для Агаты…

В эфир вышел очередной выпуск информационной программы «Вести». Строгая телеведущая проинформировала зрителей о том, что в Германии, Италии и Франции продолжаются забастовки рабочих, требующих повышения заработной платы и снижения цен на бензин. Израильтяне и палестинцы по-прежнему выясняют, кто из них круче при помощи бомбежек и стрельбы вместо того, чтобы просто сесть за стол переговоров и достичь «консенсуса», как любил повторять первый и единственный президент СССР. В Африку, где свирепствовала засуха, по решению милосердной организации объединенных наций (ООН) в очередной раз направили гуманитарную помощь. А в нашей стране, к счастью, все оставалось в пределах нормы: российские военные мужественно боролись с международным терроризмом в Сирии, а политики обменивались предположениями, состоится ли встреча президентов США и России.

Переместившись в кухню, я обследовала полки в поисках съестного, но те сияли пустотой, а наколдовывать продукты из ничего я пока не умела – пришлось собираться в магазин: заплести волосы в косу и облачиться в джинсы и футболку.

Я осторожно высунула нос в коридор и, не обнаружив ничего подозрительного, вышла на улицу. Строго по дорожному переходу, соблюдая все правила уличного движения, добралась до соседней «Пятерочки» и, взяв на вооружение красную пластмассовую корзинку, принялась с удовольствием разглядывать посетителей – как же я, оказывается, соскучилась по соотечественникам!

Мой затылок настойчиво сверлил чей-то взгляд. Я повернулась и оказалась лицом к лицу с бдительным охранником, похоже, принявшим застывшую столбом подозрительную девицу за воровку, оценивающую место будущих преступных действий.

Проигнорировав возможные гнусные инсинуации, я отошла в сторонку и проделала ряд несложных успокоительных дыхательных и физических упражнений имени любимой сестры Лады: сжала-разжала кулачки и улыбнулась себе, любимой. Однако наблюдатель посчитал, что улыбка адресована ему, а манипуляции с кистями рук – специальная воровская разминка и решительно двинулся ко мне.

Дождавшись крепыша, я спокойно поинтересовалась, какие у него проблемы. Парень наморщил лоб, демонстрируя активный мыслительный процесс, но сообразил, что проблемы вообще-то должны быть у странной покупательницы, и выдавил:

– Отовариваетесь?

– Nat"urlich!

Я стрельнула глазками в прилипшего ко мне, как банный лист к мягкому месту, парня, кокетливо повела плечиком, а потом отвернулась и пошла по рядам, заполняя пластмассовую продуктовую корзинку.

Охранник шел за мной, как привязанный, словно и впрямь вычислил в российской глубинке иностранную шпионку, которую решил непременно обезвредить и доставить в соответствующие инстанции. Парень сопровождал каждое мое движение пристальным взглядом и, вероятно, уже представлял, как его вызовут в Министерство Внутренних Дел России, поблагодарят за бдительность и даже приставят к награде. А он, скромняга, отдаст честь и скажет просто:

– Служу России!