Вулканы небес

Лондонская «Daily Mail» (13 августа 1913 года) — улицы города Киркманшавс в Персии покрыты семенами, которые народ считает манной библейских времен. Обратившись в Королевское ботаническое общество получают объяснение, что объекты принесены с иной части земной поверхности смерчем. «Они состояли из белого вещества, напоминающего консистенцией индийскую пшеницу».

Я ничему не верю. Я отгородится от камней и мудрости веков и от так называемых учителей всех времен, и, быть может, благодаря этой изоляции я предался щедрому гостеприимству. Я захлопнул парадную дверь перед Христом и Эйнштейном, а с черного хода приветливо заманиваю к себе лягушат и улиток. Я не верю ничему из того, что сам написал. Я не могу считать произведения разума предметом веры. Но я допускаю, с оговорками, которые дают мне право высмеивать все свои прежние утверждения, что дожди съедобной субстанции, источник которой не удалось найти на этой Земле, падали с неба в Малой Азии.

Были предположения, что неизвестные существа и неведомые субстанции переносятся на эту Землю из иных плодородных миров, или из других частей системы, или организма, расстояния в котором малы относительно невообразимых пространств, каковые воображают астрономы. Были предположения о целенаправленном распределении внутри этого организма. Целенаправленность Природы можно помыслить, не обращаясь к устоявшимся богословским интерпретациям, если представить наш мир, или так называемую солнечную систему и звезды вокруг нее, как единое органическое образование, тело или существо. Я не вижу четкой границы между органическим, функциональным или целенаправленным. Когда в живом организме появляются остеобласты и залечивают сломанную кость, они действуют целенаправленно, независимо от того, сознают ли они свою цель. Всякое приспособление можно считать движением к цели, если под целью мы подразумеваем не более как стремление приспособиться. Если мы можем помыслить весь наш мир — возможно, один из бесчисленных организмов космоса — как единый организм, мы вправе назвать его функции и распределение как органическими, так и целенаправленными или механически целенаправленными.

4

Апрельским днем 1842 года небо над городком Нуарфонтен во Франции было безоблачным, но с него падали капли воды. См. выше сведения о повторяемости. Вода падала как бы из неподвижного источника где-то над землей, на определенный участок внизу. На следующий день вода все еще падала на тот же маленький участок, столь таинственно, словно некий небесный дух удерживал наконечник шланга.

Я привел отчет из журнала Французской академии наук «Compte Rendus».

Какой смысл я в нем нахожу?

Я не нахожу никакого смысла. В то же время я вижу некий смысл в самой его бессмысленности. Я имею в виду, что мы беспомощно существуем в мире, не имеющем стандартов, и что апелляция к авторитетам так же зыбка, как прочие наши неверные движения.

Тем не менее, хотя я не знаю ни одного стандарта, по которому можно о чем-либо судить, я допускаю — или принимаю идею — чего-то, что является Стандартом с большой буквы, если считать наш мир Организмом. Если человеческая мысль растет, как растет всякий иной побег, ее логика не имеет основания в самой себе и является только способом организации всякого растущего организма. Дерево само по себе не способно понять, что есть цветение, пока не наступит время цвести. Социальный организм не находит применения силе пара, пока не наступает эра паровых двигателей. Для того, что подразумевается под прогрессом, нет нужды в стандартах, созданных людским разумом, — в том смысле, в каком части растения не требуется указаний по построению самой себя или особых сведений, предстоит ли ей стать листом или корнем. Она не нуждается в собственном основании, потому что относительная целостность растения является относительным основанием для каждой из его частей. В то же время, в рамках своей теории поглощения частного общим, я не считаю человеческий разум абсолютной фикцией, как не считаю, что лист или корень растения, как бы явно они не зависели от целого и не являлись его частями, абсолютно лишены индивидуальных черт.

Это проблема разрывов непрерывности, к которой я, вероятно, когда-нибудь вернусь.

Однако…

Лондонская «Times» (26 апреля 1821 года) — жителей Труро в Корнуолле позабавило, поразило или напугало, «в зависимости от состояния нервов и рассудка», появление камней, летевших из невидимого источника на один из домов Харлоу-стрит. Мэр городка посетил место проишествия, и его так взволновал стук камней, что он вызвал военную полицию. Он производил расследование, солдаты производили расследование, а грохот падающих камней довершал суматоху. «Times» (1 мая) — камни все грохочут, теоретики трещат языками, но ничего не выяснено.

Потоки лягушек — потоки червей — потоки воды — потоки камней — где же мы намерены остановиться? Почему бы не дойти до мысли о таинственном переносе человеческих существ?

Пойдем далее.