Вурдлачка

Я положила мужчину на землю и повернулась к морю. Сделала парочку быстрых шагов. Следующий шаг – медленнее. За спиной закашляли, выплёвывая воду из лёгких. Услышав надрывный кашель и последовавшее за ним сиплое дыхание, и вовсе остановилась. Нервно сглотнула.

Он просил о помощи, и я помогла. Теперь я свободна и могу, наконец-то, сдохнуть, как и хотела первоначально.

Полная решимости шагнула в море. Уже находясь по колено в воде, услышала стон и замерла.

Не моё это дело!

Тряхнула головой. Мокрые волосы больно хлестнули по лицу. Я отбросила их на спину и продолжила идти.

– Спасибо, – прерывистый шёпот коснулся острого слуха.

То, что я уловила в его голосе, заставило меня развернуться и помчаться обратно к магу. Я столько раз слышала подобные звуки, что ни с чем с другим не спутаю надсадные хрипы, предвестники предсмертной агонии. Без помощи он умрёт.

Действовала быстро, как учил целитель. Избавила мужчину от одежды, осмотрела раны. Самой страшной являлся разрез на животе, идущий по косой. Его требовалось зашить. Сняла с себя верхнее платье, сотканное из шёлка. Порвала по шву и потянула нитку. Удалось не с первого раза. Щуп подхватил тоненькую ниточку, обвил её край, крепко сжав, и истончился до толщины иглы. Им я принялась зашивать рану, руками аккуратно соединяя края.

Пот крупными каплями лился со лба. Контролировать истончённый щуп трудно. К тому же он не до конца восстановился, хотя и пострадал меньше других щупальцев. Перед глазами заплясали чёрные мушки. От усталости двоилось в глазах. Щуп потихоньку утолщался, из-за чего причинял ещё больше боли.

В какой-то момент я поняла, что ничего не вижу. От страха откусила себе кончик языка – отрастёт. Боль привела в чувство, и перед глазами прояснилось. Я почти зашила рану.

Когда же закончила, то обессиленная упала рядом с магом и заснула коротким, но глубоким сном, которому нас обучали в Школе Смерти, чтобы на заданиях мы могли быстро восполнить утрату энергии.

Проспав с полчаса, я принялась искать пристанище на ночь. Пляж упирался в небольшие холмы, среди которых отыскала одну подходящую для ночёвки пещерку. Натаскала туда веток и травы для «постели» и перенесла умиравшего. Зашив рану на животе, я только отсрочила его смерть. Кости в правой ноге мужчины были раздроблены. Мне удалось вправить кости, чтобы нога срасталась нормально, но гарантировать, что всё сделала правильно не могла. Если и выживет, то вероятно останется хромым на всю жизнь.

В пещеру принесла хвороста и развела небольшой костёр. Магу требовалось тепло, а ночи вблизи моря были прохладными. Прошлась по округе, изучая росшие растения и обитавшую живность. Насобирала лечебных травок. Убила пару зверушек и тут же сырыми их съела. Гадость! Но сейчас было не до вкусовых качеств.

Пользовалась подручными средствами в приготовлении зелья, сбивавшего жар: камни, ветки, плоды деревьев шияситаки. Мне повезло, что тут росло несколько деревьев шияситаки, чьи плоды были довольно большими. Если их расколоть незрелыми, то можно получить две полукруглых миски. Сок плода шияситаки хорошо утоляет жажду. Только если плод созрел. А мне и так сойдёт. Не пропадать же добру!

 Жар у мага поднялся довольно быстро, но к этому моменту я немного успела подготовиться. Притирки, примочки, обтирания – делала всё, чтобы понизить температуру. Знания, что почерпнула в Школе Смерти и от Хизэши, очень пригодились.

Маг находился в пограничном состоянии. Стоило огромных усилий удержать его на грани и не дать уйти. Лихорадка усиливалась. Она не выпускала жертву из своих цепких объятий ни на миг. Требовались более сильные зелья. К сожалению, для них ингредиентов я не нашла. Можно было бы сбегать в город и обокрасть лавки лекаря и травника, но оставлять надолго мужчину в горячке – не лучшая идея.

Первая неделя прошла в непрерывной борьбе со смертью. Я не отходила от метавшегося в бреду мага, кричавшего проклятья в адрес правивших правителей центральных стран. Мужчина клялся своему отцу, что исполнит долг. Молил о прощении у матери, что не сумел её сберечь. В такие моменты, когда жар достигал апогея, я боялась за жизнь мага. Слишком близко он подходил к черте, из-за которой никто не возвращался.

Следующая неделя выдалась легче, но я не спешила расслабляться. Затишье перед бурей. Лихорадка временно отступила, но лишь затем, чтобы окончательно прибрать больного к своим рукам. Рана на животе, несмотря на все примочки и зелья, загноилась. Ничего не помогало.

Ухватившись за передышку, я снова облазила местные холмы и отыскала личинок червей, которые питались гнилью. Они доедали тушку сдохшего животного, когда я на них наткнулась. Личинки были довольно крупными, с две фаланги мизинца. Пока они маленькие, вреда не приносили. Но едва они превращались во взрослую особь, как слизь, что они вырабатывали, обжигала кожу посильнее огня.