Введение в человечность (СИ)

Но со временем Василий придумал для кота «цепь» (про пояс от халата я уже упоминал), и бутылка по большому счету стала нужна только для путешествий. В квартире же она постоянно находилась на кухне за плитой возле плинтуса, чтобы я иногда мог туда приходить и бывать в одиночестве. И я приходил в нее. Сидел часами, наблюдал за кишащей вокруг жизнью. Здесь же начал писать и свои мемуары.

В катакомбах о моем спортивном хобби теперь знали все, но вездесущий и невероятно влиятельный Федор запретил народу совать свои любопытные усы в мой походный дом под страхом трехдневных плесеневых работ. Спасибо ему, сам бы я на такие меры пойти не смог. Слишком уж добр, клоп меня побери…

Сейчас, в поезде, «Путинку», стоявшую на купейном столике, легонько потряхивало в такт стуку колес. Олег сразу же лег спать. Видать, устал, вымотался за день. Вася, изредка хихикая, читал какую-то книгу. Сборник анекдотов, что ли?

Я сидел на войлочной подушечке, лично свалянной заботливыми Золиными лапками, и снова предавался размышлениям о человечности.

Интересно, что все-таки имел ввиду Сократ, когда говорил, что не стоит постигать ее смысл? Неужели, обычный таракан и в самом деле сможет превратиться в человека?… Бред какой-то, честное слово! Но рациональное зерно в словах старика есть, и сомнений в этом быть не может.

Я, пообщавшись с Васей и Олегом и узнав их поближе, убедился, что люди — не такие уж плохие существа. Главное, правильно себя с ними вести.

Почему мы стали друзьями? Потому что я заработал для них кучу денег? Нет, не поэтому. Вася прав, обладая такой уникальной штукой, как инсектоспикер, они б любого таракана завербовали. Нашли бы более сговорчивого, без амбиций… Тут что-то другое… А Муша? Нормальный в моем понимании человек просто прихлопнул бы искалеченную насекомую тапком или газетой, а Олег вылечить взялся. Почему? Зачем ему этот геморрой? Она ведь денег не приносит, а, наоборот, так и норовит гадость какую сказать. Пусть и правдивую, все равно неприятно…

В чем же кроется эта таинственная человечность? Где отыскать ее суть?

— Вася-а, — тихонечко позвал я друга, вылезя из бутылки, — ты очень занят?

Ферзиков отложил книгу и повернул ко мне голову. Лицо его озарила легкая улыбка.

— Нет, а что?

— Понимаешь, меня уже который день один вопрос мучает… — замялся я.

— Какой вопрос? — Василий недоуменно поднял брови.

— Понимаешь, один мой родственник, Сократ, ты его знаешь, от родителей к нам привозил… Так вот, он сказал, что если таракан попробует отыскать суть человечности и сможет до конца ее постичь, то сам станет человеком. Как ты считаешь, это реально?

Я думал, что Ферзиков рассмеется, но он вдруг почему-то жутко посерьезнел. С минуту Вася смотрел куда-то сквозь меня, должно быть, собирался с мыслями, а потом медленно заговорил.

— Знаешь, Агамемнон, теоретически твой Сократ прав. Повторю, — и он произнес по слогам: — Те-о-ре-ти-чес-ки! Но практически, я думаю, это невозможно…

Я молчал. Перебивать собеседника, который так долго собирал в кучу свои разлетевшиеся мысли — последнее дело.

— …но попытаюсь объяснить. На мой взгляд, далеко не каждый представитель людской породы честно может себя назвать человеком. Столько на нашей планете, да что на планете — в нашем городе, всяких выродков живет, что их с трудом и животными-то определить можно. Алчные, трусливые, гадкие… Бандюганы и предатели, стукачи и кляузники, подонки всякие, убийцы, мразь…

Он говорил тихо, беззлобно, но каждое слово его разрубало воздух, словно грозовая молния ломает тучи.

— …и самое обидное, что и им, как говорят многочисленные гуманисты-защитники, присуща человечность. Просто она у этих говнюков забилась в самый дальний уголок души, и следует провести много работы, прежде чем ее оттуда тоненьким крючочком вытащишь… Человечностью, мой друг, в нашей среде принято называть такие качества как сострадание, милосердие… но я считаю, что и это не совсем правильно. Вот ты, Агамемнон, на первый взгляд — обычный таракан… Ну, не совсем, конечно, обычный… Я говорю про внешний вид. Шесть лап, усы, панцирь, живешь за плинтусом… Но, с другой стороны, ты для себя мало что хочешь, так?

— Почему это мало? — удивился я. — Очень даже много! Я чемпионом мира хочу стать!

— И все?

— Нет, не все! Еще я желаю, чтоб мой народ жил счастливо, развивался, питался хорошо.

— Вот! — произнес Вася, и лицо его озарила улыбка. — Вот она — суть человечности!

— Где? — не понял я и начал лихорадочно озираться по сторонам, решив на секунду, что данное понятие — штука конкретно-материальная, и лежит она, как истина в «Секретных материалах», совсем рядом. Стоит только посмотреть в нужном направлении.