Введение в философию религии

Еще раз обратимся к примеру с разделением вод Чермного моря. Не становясь здесь на чью–либо сторону в вопросе об историчности данного события, мы, тем не менее, можем утверждать, что если бы оно происходило на наших глазах, то никому бы из нас не пришло в голову, будто отсутствие какой–либо причины является более вероятным его объяснением, нежели существование причины сверхъестественной. Хотя признание сверхъестественной причины может показаться более сложным и менее естественным распространением наших обычных методов научного рассуждения, однако в данном конкретном контексте представляется в высшей степени вероятным, что причиной упомянутого события был именно сверхъестественный деятель, заботившийся о спасении народа Израильского. Думать иначе значило бы видеть в этом событии результат поразительного по своим масштабам совпадения. Хотя подобное совпадение и возможно, верить в его реальность у нас ничуть не больше оснований, чем считать чистым совпадением то, что мой соперник по игре в покер раз за разом ночь напролет вытягивает флэш–рояли. Конечно, и такое может быть совпадением, однако рассудительный человек заподозрит здесь шулерство.

7.2.2. Доказательство невозможности чудес в духе Юма

Разбирая Юмовы доказательства невероятности чудес, мы исходили из некоторого определения самих чудес и законов. Чудеса — это нарушения законов природы, а законы — это универсальные обобщения, установленные надежным и неизменным опытом. При таком понимании чудес и законов разумная вера в чудеса становится, по Юму, попросту невозможной. Как мы убедились выше, обосновать это утверждение нелегко.

Можно, однако, предположить, что вера в чудеса сталкивается с еще одним и, пожалуй, более серьезным, если не роковым затруднением, а именно: описанные подобным образом чудеса невозможны. А чтобы понять, почему, мы рассмотрим еще одно универсальное обобщение, надо полагать, «установленное надежным и неизменным опытом»: человеческие тела, мертвые в продолжение трех дней, остаются мертвыми навсегда. Конечно, по мнению большинства христиан, по крайней мере, одно человеческое тело, бывшее мертвым три дня, не осталось мертвым навеки — человеческое тело Христа. Эти христиане думают, что через три дня по смерти Христа произошло чудо Воскресения и неизменный опыт претерпел изменения. Закон был нарушен. Случилось чудо.

Или все–таки не случилось? Вспомним, что чудо есть нарушение закона природы, а закон природы есть истинное универсальное обобщение определенного типа[42]. Однако, коль скоро наше «преступающее закон» событие случилось, данное универсальное обобщение уже не является универсальным.

Уже произошло, по меньшей мере, одно событие — воскресение Христа, которое не подчиняется этому общему принципу. А значит, отсюда мы должны заключить: единственное, что может сделать наше якобы «противоречащее закону» событие, — это не нарушишь закон, а продемонстрировать его ложность. Если тело, остававшееся мертвым три дня, возвращается к жизни, то утверждение «надежным и неизменным опытом установлено, что человеческие тела, бывшие мертвыми три дня, остаются мертвыми навечно» попросту перестает быть истинным. Из всего этого следует, что так называемые чудеса не способны совершать то, что полагается совершать чудесам, а именно — нарушать или преступать законы. А значит, согласно данному доказательству, чудес быть не может. Представим эту аргументацию в более упорядоченном виде.

7.21. Чудеса суть нарушения законов природы.

7.22. Законы суть истинные универсальные обобщения.

7.23. Если происходит событие, противоречащее той общей модели, которую описывает закон, то данный закон не истинен, но ложен.

7.24. Следовательно, любое событие, по видимости нарушающее закон, на самом деле лишь доказывает его ложность.

7.25. Следовательно, такая вещь, как нарушающее закон событие, в действительности невозможна.

7.26. Следовательно, такая вещь, как чудо, в действительности невозможна.

Аргументация эта, прямо скажем, выглядит подозрительно. И мы можем себе представить, как кто–нибудь, выведенный из терпения подобными рассуждениями, отреагирует на них — и вполне разумно — следующим образом: «Да мне все равно, что там говорят ваши философы! Если кто–то был мертвым три дня, а потом взял и воскрес, значит, произошло чудо — и точка!»