Введение в историческую уралистику

Таким образом, данные о контактах западных финно-угорских языков с балтскими свидетельствуют о том, что расселение прямых языковых предков прибалтийских финнов в Прибалтике имело место после распространения там балтских языков, точнее — никак не ранее рубежа III—II тыс. до н. э. (если, несмотря ни на что, считать носителей культур со шнуровой керамикой и боевыми топорами прабалтами), либо — что более правдоподобно — не ранее конца II тыс. до н. э. (если — см. выше — соотносить контакты прабалтов с прибалтийскими финнами с взаимоотношениями носителей культур штрихованной и ложнотекстильной керамики).

Второй большой языковой общностью, с языками которой давно пытаются сравнивать уральские языки, является алтайская. В неё принято объединять языки пяти больших групп: тюркские, монгольские, тунгусо-маньчжурские

, корейский и японский. Именно в таком виде алтайская семья представлена в важнейшей в этой области работе, посвящённой реконструкции алтайского праязыка [Старостин 1991]. Следует, однако, заметить, что, несмотря на впечатляющие достижения алтаистики, гипотеза о древнем родстве всех алтайских языков сегодня ещё далеко не общепризнана, и у её противников есть свои сильные аргументы (см. обзор проблем с литературой [Janhunen 1994; Vovin 1994]). По этой причине едва ли возможно сегодня всерьёз обсуждать вопрос о древнейшем генетическом родстве алтайских языков с уральскими, о былом существовании урало-алтайского праязыка (трудно согласиться с Б. Коллиндером, который считал, что если будет доказано урало-алтайское родство, то вопрос о родстве алтайских языков решится сам собой [Collinder 1977:67]), хотя эта гипотеза имеет не менее почтенный возраст и не менее уважаемых сторонников, чем рассмотренная выше индо-уральская (см., например, [Schott 1849; Donner 1901; Räsänen 1953; Fokos-Fuchs 1962; Poppe 1983]).

Бесспорно наличие значительного числа праязыковых лексических параллелей между уральскими, с одной стороны, и тюркскими, тунгусо-маньчжурскими или монгольскими языками — с другой [Räsänen 1953; 1955; Collinder 1965:140—153], практически все исследователи сходятся на том, что между языками обеих семей существуют многочисленные структурные схождения в фонетическом, морфологическом и синтаксическом строе (последовательная агглютинация, гармония гласных по ряду, невозможность стечения согласных в анлауте и т. п. [Poppe 1983; Aalto 1969], — новейший и весьма полный обзор в сочетании, что характерно, с очень осторожной оценкой перспектив «урало-алтайского» родства см. [Sinor 1988]) — и эти схождения и параллели должны иметь какое-то историческое объяснение.

По-видимому, глубоко прав Д. Шинор, считающий, что при поисках этого объяснения необходимо отказаться от слишком простых решений типа «белое — чёрное, да — нет» [Sinor 1988:739]. Действительно, решений может быть множество: от общей восточно-ностратической подосновы [Иванов 1985:149] до древних контактов отдельных групп [Tauli 1955:11], причём одно решение не исключает, в принципе, любого другого. Возможны и поиски в принципиально новом направлении, попытки объяснить урало-алтайские схождения через постулирование древнейших диалектных связей в рамках модели древнейших попарных междиалектных / межъязыковых связей [Róna-Tas 1983]. Принципиальное же значение для рассмотрения проблем уральской предыстории имеет сам факт безусловного наличия древних (на уровне уральского праязыка) связей между уральскими и алтайскими языками (ср. совершенно иную картину уральско-индоевропейских связей), что свидетельствует о близости уральской прародины к районам древнейшей локализации алтайских языков, то есть, так или иначе — к глубинным районам Азии

[24]. Знаменательно, что анализ урало-алтайских лексических параллелей с точки зрения лингвистической палеонтологии приводит к выводу об «урало-алтайской прародине» в палеолите на Урале — в Западной Сибири [Räsänen 1953:26] (естественно, с трактовкой М. Рясяненом урало-алтайских параллелей как сугубо праязыковых трудно согласиться, его конкретная аргументация и подходы нуждаются в корректировке, но общий вывод о северноазиатской локализации древнейших урало-алтайских связей представляется вполне надёжным).