Введение в христианское богословие

3. Герхард Эбелинг усматривал преемство понятия "вера Иисуса", которую он понимал как аналогичную "вере Авраама" (описанной в Рим.4) — прототипной вере, историческим примером и воплощением которой был Иисус Назарейский, и которая была доступна верующим того времени.

4. Гюнтер Борнкам делал особый акцент на признаках власти, очевидных в служении Иисуса. В Иисусе божественная сущность сталкивается с человеческой и вызывает в ней радикальное изменение. В то время как Бультман усматривает сущность проповеди Иисуса в будущем пришествии царства Божьего, Борнкам смещает акцент с будущего на настоящее — на встречу отдельного человека с Богом в личности Иисуса. Эта тема "встречи с Богом" очевидна как в служении Иисуса, так и в проповеди об Иисусе, и является важным богословским и историческим звеном между земным Иисусом и проповедуемым Христом.

Представители направления "новые поиски исторического Иисуса", таким образом, стремились подчеркнуть преемственность между историческим Иисусом и Христом веры. В то время как предыдущие исследователи имели целью дискредитировать новозаветный портрет Христа, сторонники этого направления в конце концов утвердили его, делая акцент на преемственности между проповедью Самого Иисуса и церковной проповедью об Иисусе.

С тех пор, в этой области возникли новые направления. В 1970–1980–е гг. особое внимание уделялось исследованию отношений между Иисусом и его иудейским окружением I в. Это направление, связываемое главным образом с такими английскими и американскими авторами как Геза Вермес и Э. П. Сандерс, вновь проявило интерес к иудейскому окружению Христа и еще раз подчеркнуло важность истории в связи с христологией. Бультмановский подход, который сводил на нет значение истории в христологии, многие считают дискредитированным, во всяком случае в настоящее время. Однако, богословская мода изменчива, и было бы опрометчиво делать вывод о том, что нынешний интерес к истории останется постоянной чертой христианского богословия.

Воскресение Христа: событие и его значение

Вопрос об отношениях между верой и историей часто возникает в связи с вопросом о воскресении Христа. Этот вопрос — или точнее, восстал ли действительно Христос из мертвых, и если да, то что может это событие означать — главный объект критики христианства со стороны представителей эпохи Просвещения. Ниже мы попытаемся обозначить главные из современных направлений этой критики и дать их оценку.

Просвещение: Воскресение как событие, которого никогда не было

Характерная для эпохи Просвещения убежденность во всемогуществе разума и решающем значении наличия современных аналогов прошлым привели к тому, что в XVIII в. развилось крайне скептическое отношение к воскресению. Г. Э. Лессинг — отличный пример такого отношения. Он утверждает, что лично он не видел воскресения Иисуса Христа; на каком же основании, спрашивает он, должен он верить в то, чего он не видел. Согласно Лессингу, проблема хронологической отдаленности еще больше обостряется из-за его сомнений (которые, как он считает, должны разделяться и другими) в надежности свидетельств очевидцев. В конечном итоге, наша вера основывается на авторитете других, а не на авторитете нашего собственного опыта и рационального его истолкования. "Но поскольку истинность чудес не может быть доказана чудесами происходящими в настоящее время, так как сообщения о чудесах — всего лишь сообщение… Я отрицаю, что они могут или должны заставить меня иметь хоть какую-то веру и в другие учения Иисуса".

Иными словами, поскольку сейчас люди не восстают из мертвых, почему мы должны верить в то, что это происходило в прошлом? Здесь фигурирует одна из основных тем просвещения: самостоятельность человека. Реальность рациональна и люди обладают необходимыми эпистемологическими способностями, чтобы раскрыть рациональный порядок мира. Истина — не то, что должно быть принято на основании чьего-то авторитета; самостоятельно мыслящий человек должен сам узнавать и принимать ее исходя из восприятия соответствия между тем, что этот человек считает истиной и той "истиной", которая подлежит проверке. Истина выявляется, а не навязывается. С точки зрения Лессинга, быть вынужденным принять свидетельство других равносильно отказу от интеллектуальной самостоятельности. Воскресение не имеет современным аналогов. Воскресение не является частью современного опыта. Почему же мы должны с доверием относиться к новозаветным рассказам? С точки зрения Лессинга, воскресение — это немногим более чем недоразумение.

Давид Фридрих Штраус: Воскресение как миф