Введение в Ветхий Завет. Книга Бытия

Мы часто встречаемся с попытками противопоставить мораль Ветхого Завета морали Нового Завета. Поверхностные исследователи утверждают, что якобы лишь Новый Завет учит любви к ближнему, а Ветхий Завет – воздаянию, мести, в лучшем случае – справедливости. Но ведь именно в Ветхом Завете мы находим такой пример величайшей любви праведника к людям, как молитва праотца Авраама за нечестивые города. Не к подобному ли призывает Христос? —

…Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, Да будете сынами Отца вашего Небесного… (Мат. 5, 44–45)

Поступая так, человек становится сыном Божьим – если он любит врагов и молится, как Авраам, за тех, кто ненавидит его.

Однако Авраам на этом не останавливается: «…Судия всей земли поступит ли неправосудно?» Он осмеливается говорить подобное Богу! Такое дерзновение вызывает в нем тревога за жизнь множества людей, опасение за их участь.

Господь сказал: если Я найду в городе Содоме пятьдесят праведников, то Я ради них пощажу все место сие. (Быт. 18, 26)

Казалось бы, после этого Аврааму нужно было пасть ниц пред Богом, благодарить Его – но нет, ему испрошенного мало:

Авраам сказал в ответ: вот я решился говорить Владыке, я, прах и пепел… (Быт. 18, 27)

И патриарх продолжает умолять Создателя пощадить грешные города, последовательно уменьшая число праведников, которые могли бы спасти нечестивых своим присутствием…

Но что означают слова: «…я, прах и пепел…»?

Для того чтобы получить от Бога милость, исполнение своего желания, человек должен заставить исчезнуть свое эгоистическое «я», надмевающуюся самость, отдаляющую нас от Бога. В момент молитвы это «я» должно умолкнуть, чтобы дать место любви. Авраам сказал: «…я, прах и пепел…», т. е. «я – ничто». Что такое прах и пепел? Твердое тело сохраняет форму и осязается; но прикоснитесь к пеплу – и он распадется: пепел – это как бы полное ничто, исчезающая сущность. Возможно, Аврааму предстало в тот миг видение сына его Исаака, еще не родившегося, но предназначенного некогда быть принесенным в жертву на алтаре? А может быть, произнося эти слова, патриарх провидел и судьбу своих потомков, которых будут сжигать в печах концлагерей, превращая в пепел? И он говорит: «…я, прах и пепел…» – и Бог его слышит, ибо стена эгоистической самости между ним и Богом отсутствует.

И, подав нам такой пример жертвенности, самоотречения и смирения, Авраам затем говорит:

Может быть, до пятидесяти праведников не достанет пяти, неужели за недостатком пяти Ты истребишь весь город? Он сказал: не истреблю, если найду там сорок пять. (Быт. 18, 28)

Это одно из самых трогательных и возвышенных описаний взаимоотношений человека и Бога во всей мировой литературе. Так Бог нисходит к человеку – и так человек умоляет Его за грешников:

Авраам продолжал говорить с ним, и сказал: может быть, найдется там сорок. Он сказал: не сделаю того и ради сорока.

И сказал Авраам: да не прогневается Владыка, что я буду говорить: может быть, найдется там тридцать? (Быт. 18, 29–30)

Наконец число праведников доходит до десяти:

Авраам сказал: да не прогневается Владыка, что я скажу еще однажды: может быть, найдется там десять? Он сказал: не истреблю ради десяти.

И пошел Господь, перестав говорить с Авраамом; Авраам же возвратился в свое место. (Быт. 18, 32–33)

Куда возвратился Авраам? Конечно, не только о телесном возвращении идет речь. Очевидно, дух его, который собеседовал с Господом, возвратился в тело. Нам понятно, что подобное предстояние Богу и такой диалог между Богом и человеком невозможны, если последний находится в обычном состоянии. Мы понимаем, что дух Авраама выходил «навстречу» Богу и затем возвратился. О таком опыте Богообщения говорит апостол Павел, называя его «выходом из тела» и последующим «водворением в теле» (II Кор. 5, 6–9).