Вверх!

Когда-то на свою первую работу в Америке я попала временным сотрудником. Мой начальник Б. таких, как я, не нанимал ни разу – он всегда имел дело с достаточно опытными профессионалами, а временный наем, как правило, используется для менее важных работ. Мой исключительный статус объяснялся одновременно особенностями финансирования позиции и иммиграционного законодательства. А потому Б. понятия не имел, что, в отличие от сотрудников постоянных, на меня нужно еженедельно заполнять в сети особую форму на получение зарплаты – так что мне ее не платили. И вот после трех недель переживаний, поиска, кому звонить, и переговоров с кадровиками выяснилось, что все дело в этих несчастных формах. Б. не просто подписал их за три недели разом – он пошел к банкомату, снял с личного счета тысячу долларов и выдал их мне со словами:

– Человек не должен жить без денег, придут на счет – вернешь, а так мне спокойнее.

Для любого работающего в крупной организации, где зарплату переводят на счет, и живущего в Америке, где люди порой не носят с собой больше двадцатки наличными, очевидна вся необычность такой ситуации. По крайней мере, мы с Б. ее часто вспоминаем со смехом – он давно вышел на пенсию, но мы почти каждый год катаемся вместе на лыжах. Понятно, что сильных переживаний тот эпизод не стоил – в крупных американских компаниях зарплаты не задерживают. Это пример одной из ситуаций, когда все в конце концов встает на свои места, и если она впоследствии и вспомнится, то лишь в качестве курьеза. Вот и теперь, сталкиваясь с чем-то нервирующим, но явно одноразовым, например задержкой перевода к себе в отдел нового сотрудника, я стараюсь не переживать по поводу того, что явно забудется через полгода.

Помните, что было написано на внутренней стороне кольца царя Соломона? «И это тоже пройдет».

Глава 4

Лимитирующий фактор: реальные и воображаемые барьеры на пути роста

…одна из болезней нашего общества – стремление к принятию посредственных решений путем коллективных размышлений, и я не намерен потворствовать развитию этой болезни своим курсом.

Из правил сдачи экзамена по статистике на первом курсе EMBA в Колумбийском университете

– Почему для женщин допустимо быть секретаршами, библиотекарями и учителями, но совершенно недопустимо стать начальниками, управленцами, врачами, юристами и членами Конгресса? – спрашивала Ширли Чизхолм, первая чернокожая американка, избранная в Конгресс США, открывая обсуждение Билля о равных правах женщин в 1969 году в Палате представителей. – Женщины составляют более половины населения США. Но они занимают меньше двух процентов руководящих позиций.

Вряд ли кто поспорит, что ситуация радикально изменилась за последние полвека. Выпускниц колледжа не спрашивают на интервью об их скорости печати на машинке – женщины заняли позиции в кабинетах СЕО, в Конгрессе, у операционных столов и в Верховном суде. Тем не менее статистика по-прежнему говорит о неравенстве: в среднем женщины зарабатывают меньше мужчин и процент их в высшем руководстве относительно мал. Еще более удручающие результаты ждут вас, если задать вопрос об иммигрантах в первом поколении. В частности, доля русских иммигрантов на высоких нетехнических позициях в международных корпорациях, не связанных с участием в первоначальном стартапе, невысока.

Утверждать, что статистика непоказательна, было бы наивно. Когда Карли Фьорина в своем первом интервью как СЕО HP сказала, что «стеклянного потолка» для женщин больше нет, пресса возмутилась. Цифры свидетельствуют: несмотря на то что по потолку побежали трещины, он по-прежнему существует. Тем не менее лично вы – это конкретный человек, который всегда может добиться гораздо большего, чем усредненный объект статистики. Так что давайте отвлечемся от коллективного опыта и не будем спрашивать о женщинах или иммигрантах в целом. Не стоит заранее готовиться к встрече с проблемами по полу или происхождению. В конце концов, в своем неудачно сформулированном ответе Карли Фьорина имела в виду, что сам факт ее назначения уже подтверждает: женщина все же имеет возможность пробить пресловутый «потолок».

Я всегда пыталась отвечать для себя не на вопрос «могут ли иммигранты, женщины или интроверты занять высокую позицию», а на вопрос «могу ли я это сделать». Иногда само ожидание препятствия заставляет нас замедлять ход, а предположение об открытой дороге впереди – увеличивать скорость.