Выбери меня

Другая робкая мысль пыталась этому железному голосу возразить – мол, как же без любви-то? – но была задушена на корню следующим приказом: хватит, хватит! Сама же видела, как была глуха, глупа и слепа, будучи влюбленной! Хочешь всю жизнь прожить в этом инвалидном состоянии? А где ты сама есть? Что собой представляешь? Нет, я понимаю, конечно, что надо семью, мужа, детей и все такое… Без этого никакая женская судьба состояться не может. И любовь в семье тоже необходима. Но ведь любовь любви рознь! На все трезвый взгляд нужен, совсем даже не романтический! Сначала трезвый взгляд, а потом уже все остальное!

С большими усилиями и сопротивлением оставшегося внутри романтизма первый пункт жизненной программы был принят.

Теперь второе! Карьера! Или ты думаешь, что в сельской школе карьеру построить нельзя? Можно, еще как можно, главное, надо сразу подать себя правильно! Никаких сюсюканий с собой не позволять, никакой вот этой снисходительности, как к молодой и начинающей… Только по делу, только вперед. Строгость и самоуважение – вот твоя основа. И никакого дешевого авторитета среди учеников – этого вообще допускать нельзя! Надо вернуться из этого Караваева прекрасным специалистом с хорошими характеристиками, чтобы в городе проблем с трудоустройством не возникало…

В том, что она вернется в родной город, у Вари сомнений не было. Ведь это и без того понятно, что Караваево – всего лишь плацдарм… Наверное, там от школы и жилье какое-то положено по истечении определенного времени? Хотя – какое там жилье… Лучше она свой дом построит. Не сама, конечно, а мужа себе с руками надо найти… Хорошего сельского парня, чтобы пошел за ней в огонь и в воду. Хотя в огонь и в воду не надо, пожалуй. Пусть лучше дом построит. А дом всегда можно продать, чтобы купить себе жилье в городе… Денег от продажи на квартиру не хватит, конечно, но хоть что-то… Хоть на ипотечный взнос… Потому что ждать подарков и милостей неоткуда, никто не придет и не принесет их на тарелочке с голубой каемочкой. Отныне сама, и только сама! Пусть не своими руками, да… Но по большому счету – сама!

И третье. Надо уничтожить в себе память. Память-любовь. Память-обиду. Не вспоминать о Максе вообще, будто его и не было никогда в ее жизни. Кажется, что это невозможно? Да ладно… Это сейчас уничтожить память трудно, пока она жива и болит… А потом болеть меньше будет. А затем совсем уйдет, если постараться не пускать в себя Макса, перекрыть все входы и выходы… Конечно, лучше было бы все чувства в себе убить, но это уже перебор. Как там у Гегеля? Можно вместе с водой выплеснуть из ванны ребенка? Нет уж, чувства пусть живут, просто свое место знают. Сначала разум, потом чувства. Может, и пригодятся еще. Ведь что-то же она будет испытывать к этому… Потенциальному своему мужу, крепкому парню из села Караваева, который для нее большой красивый дом забабахает? Который потом продать можно будет, чтобы купить квартиру в городе…

Так, стоп. Хватит планов на сегодня. Иначе получится сказка про дом, который построил Джек. Надо сначала до места доехать, осмотреться…

– Девушка, вы с нами чай пить будете? – прозвучал над ухом приятно вкрадчивый мужской голос. – Вы ведь давно едете, проголодались, наверное…

Варя подняла от подушки голову, повернулась на голос. Глаза у мужчины тоже оказались вкрадчивыми, слегка насмешливыми. И бросила сердито, почти раздраженно:

– Нет, спасибо! Я сплю. Не мешайте мне, пожалуйста.

Снова улеглась, натянула на себя одеяло, хотя в вагоне было относительно тепло. Потом и впрямь задремала под стук колес. Проснулась, когда за окном плыли сиреневые вечерние сумерки. Надо было вставать, сползать вниз со своей полки. Организм настоятельно требовал отправления положенных физиологических функций, да и голод подкрался-таки.

Внизу было тихо. Варя свесила голову, оглядела пространство. Под ней, на нижней полке, спала пожилая женщина, похрапывала тихо. На другой полке сидел тот самый, со вкрадчивым голосом и насмешливыми глазами, читал книжку. Варя мельком увидела название, удивилась – о! Дэн Браун! «Происхождение»! Грамотный дяденька-то, поди ж ты!

«Дяденька» поднял на нее глаза, улыбнулся, проговорил вежливо:

– Спускайтесь, если хотите… Можете на мою полку сесть, к столу, если чай пить будете. Я отодвинусь.

– Да, я буду… – пробурчала Варя, поправляя на голове сбившиеся волосы.

– Что, голод не тетка? Вы за целый день даже глотка чаю не сделали… Хотите бутерброды? У меня много.

– Нет. У меня тоже есть бутерброды. Спасибо.

– А отчего вы такая сердитая? Вас кто-то обидел, да?