Выбирая врага

— Так он дрессирует своих слуг, — не глядя на Гарри монотонно произнёс зельевар. — Учит их уважению и подчинению. Метка — это та цепь, на которой он нас держит, — последнюю фразу Снейп уже прошептал, но Гарри всё равно услышал. — Но я не хочу об этом говорить, — резко оборвал себя Снейп и вернулся к зелью.

И Гарри прекрасно понимал, почему разговоры о Метке Снейпу так неприятны. Видимо, из почётной награды она превратилась для него в позорное клеймо, когда он решил перейти на сторону Дамблдора. Правда, почему именно он так поступил, Гарри пока не знал, но был намерен выяснить. Когда придёт время. А сейчас неприятную для Снейпа тему лучше было оставить.

— Хорошо, — кивнул Гарри. — Я понял. Я больше не буду произносить его имя при вас. Только ведь… Другие говорят. Ну, Дамблдор, например. Он всегда называет его по имени. Разве он не знает, что у вас…

— Знает, — перебил его Снейп. — Но ему, видимо, всё равно. В конце концов, моя рука при этом не отваливается. Просто любое напоминание о том, что… — он замолчал на секунду и опять прикрыл глаза: видимо, говорить об этом было очень тяжело. — …О том, что она есть, очень неприятно.

— Я вас понимаю, — горько усмехнулся Гарри. — У меня ведь тоже есть своя Метка. К счастью, на собрания он меня через неё не зовёт, но когда я вспоминаю, что у меня есть что-то, оставленное этим ублюдком, от чего я не могу избавиться, мне тоже становится очень неприятно. Поэтому я так ненавижу, когда кто-то говорит о моём шраме. Раньше это было даже забавно, но теперь… После всего того, что я узнал и увидел, мне иногда становится до омерзения противно. Вот так.

Снейп медленно повернул к нему голову и… улыбнулся! И в этой улыбке было столько понимания, что Гарри понял: только что он озвучил собственные мысли и ощущения Снейпа по поводу своего клейма. И Гарри, пожалуй, впервые за последние шесть лет почувствовал, что его действительно поняли. Ни Рон, ни Гермиона, ни кто-либо ещё никогда не мог понять, почему Гарри так раздражается при упоминании своего шрама. Но Снейп понял его прекрасно. И от осознания того, что есть ещё один человек, который живёт с подобным и испытывает к этому такое же отвращение, стало настолько легко, что в этот момент Гарри понял, что никогда не оставит и не отвяжется от зельевара, даже если он снова начнёт выливать ему на голову кучу дерьма и отбиваться всеми четырьмя конечностями.

Но, в любом случае, неприятную для обоих тему лучше всего было закрыть. Гарри, наконец, отклеился от стола, который подпирал всё это время, и приблизился к котлу.

— Так я помогу?

— Помоги, — пожал плечами Снейп.

Гарри видел, как снова расслабляется профессор. Видимо, он боялся, что Гарри продолжит разговор о его Метке, но Гарри сделал правильный выбор, решив больше не упоминать о ней.

— Порезать гадость? Потолочь мерзость? Расплющить пакость? — улыбнулся Гарри, и Снейп усмехнулся в ответ.

— Для начала потолочь мерзость. Возьми личинки большерога. Пятнадцать штук.

Гарри уже прекрасно знал, где что находится в лаборатории профессора, поэтому, не задавая лишних вопросов, направился к самой дальней полке. Он уже привык к тому, что на всех стеллажах Снейпа ингредиенты расставлены по какой-то странной, понятной только одному зельевару, системе. Но он часто обращал внимание на то, что при приготовлении какого-либо зелья все нужные компоненты обычно отыскивались на соседних полках, и это было действительно удобно.

Гарри быстро нашёл нужную банку и открыл её, однако обнаружил в ней только несколько личинок на дне.

— Профессор, — позвал Гарри, не оборачиваясь, — тут их мало. Где взять ещё? — Снейп почему-то не ответил. — Профессор…

Гарри обернулся, и банка, выпав из его рук, с громким звоном разбилась об пол. Снейп стоял к нему вполоборота, вцепившись в левое предплечье. Лицо его было белым, как бумага. Безумные глаза смотрели в одну точку.

— Профессор, — осторожно позвал Гарри и сделал несколько неуверенных шагов.

— Убирайся отсюда, — процедил Снейп сквозь плотно сжатые зубы.

— Ага, уже побежал, — нахамил Гарри, уже не думая о степени собственной наглости.

— Что я тебе сказал! — рявкнул Снейп, но тут же зарычал от боли и зажмурился.

— Ну уж нет, я вас не оставлю, — сказал Гарри скорее себе, чем Снейпу, и бросился к профессору.

Гарри дотронулся до его плеча, но Снейп сбросил его руку.

— Не трогай меня!

— Хорошо, не буду. Тогда скажите, что мне делать.

— Я уже, кажется, сказал. Уходи!

— А вы что будете делать? Это ведь… Это Вызов, так? Вы же не можете теперь к нему аппарировать.

— Не говори глупостей, конечно, не могу, — прошипел Снейп и тут же застонал и схватился за стол.

— Скажите. Что. Мне. Делать, — твёрдо повторил Гарри. — Позвать Дамблдора?

— Как будто он что-то сможет сделать, — прошептал Снейп, не открывая глаз.

— Отвести вас к мадам Помфри?

— Чтобы она поила меня моими же зельями?