Выбор дракона

— Потому что Вулус в ней души не чаял! И это сразу стало его слабым местом. А я не люблю слабых правителей! — горячо ответил дух, убежденный в своей правоте.

А после я уже не секунды не сомневаясь, сделала то, что так ясно видела в сознании — одела кулон на шею Пустынному духу и он завопил так, что стали сотрясаться стены…

* * *

Не так Навир представлял себе сражения с пустынными драконами…

Снежные и огненные драконы вошли в логово врага, где он наиболее силен, и что увидели? Обессиленный народ! Разве такой пойдет войной на признанных лучших воинов — снежных драконов?

Навир ничего не понимал! Когда пропали Рокаэль и Маркель, он взял командование на себя и уже приготовился в нелегкому бою. Но они щелкали пустынных, словно семечки. У тех были слишком маленькие группы нападения, которые снежные и огненные громили в пух и прах. Да что же это такое?! Это же не битва, а смех!

Один раз только мужчине попался достойный противник, но и он не выстоял против закаленного в боях снежного дракона.

Вся превратилось в какой-то театр абсурда, и воины стали переглядываться друг с другом, прекрасно понимая, что об их вторжении просто не может не знать Пустынный дух. Тогда где же он? Почему не встает на защиту своего народа?

И вот, когда снежные драконы прорвались на главную площадь Подземного царства, и первым им навстречу вышел Вулус, держа меч наготове, Навир смог оценить усталый вид прежде полного сил короля пустынных.

'Это же будет избиением младенца!' — подумал он про себя, но приготовился вступить в бой.

И как только их клинки сошлись в воздухе, по туннелям разнесся такой душераздирающий вой, что все драконы, что пустынные, что снежные, что огненные, попадали на землю, закрывая уши, не в силах слышать это жуткий звук.

* * *

А Оливия спокойно смотрела, как бездна вырвалась из под земли и проглотила Пустынного духа. Почему-то девушка была уверена, что она не тронет её и ей не стоит опасаться. Когда земля под ногами вновь стала прежней, Оливия не могла поверить своим глазам. Она думала, что бездна умеет только забирать, но, оказывается, как дите Мироздания, она таила в себе много секретов.

Но больше оставаться здесь и смотреть, как сантиметр за сантиметром синие лучи вновь пробиваются сквозь землю и камень, она не стала. Оливия устремилась к выходу, в тайне радуясь, что кулон исчез вместе с Пустынным духом. Уж слишком было велико вмешательство в мысли девушки и она была рада избавиться от навязанных поступков и желаний.

Оливия любила быть собой, и сейчас все её существо стремилось лишь к одному — побыстрее найти Рокаэля.

А Рокаэль стремился к Оливии, всем телом, всей душой. После того, как он чуть ли не носом рыл землю — ему было все ни по чем.

Отправить к Создателю пару пустынных на своем пути — проще простого. Чудом отыскать выход из паутины земляного лабиринта — да как вздохнуть и выдохнуть.

Сейчас его вело не чутье, что-то другое. Сейчас ему был ведом только один страх — за жизнь Оливии. Только одна мысль, что она может быть ранена сбивала его с ног, заставляя ускоряться в своих поисках. Внутри зрела уверенность — он ее найдет.

Рокаэль никогда не понимал глупцов, теряющих голову из-за женщины. До этого дня, когда тревога кислотой съедала его душу. Когда только внутренняя уверенность, что его Лив жива, спасала от безумия. Только тогда он понял, какого это — ценить жизнь человека не только выше своей, но и выше жизней сотен воинов, веривших в него, обнаживших мечи под его началом.

Он не достоин их, раз пустил всю миссию в пасть горгульям. На него надеялись не только его ребята, но и его лорд. А он с легкостью бросил все, как только увидел Лив в подземелье.

Шаг переходил в бег, и Рокаэль притормаживал лишь на распутьях, смерчем проносясь по земляным лабиринтам пустынных драконов. Казалось, что остановить его может только божественное вмешательство, но когда он выбежал на площадь, где в бою готовы были сойтись драконы, его, как и всех остальных драконов, чуть оглушила и сбила с ног звуковая волна.

Вот только пустынных она буквально выжигала изнутри. Они катались по земле, раздирали руками одежду на груди и жалобно скулили. Снежные и огненные быстро пришли в себя и с непониманием смотрели на своих врагов, с которыми собирались сражаться еще минуту назад. Король Вулус первым оправился от произошедшего, и встал на ноги, тяжело опираясь на меч. Он словно постарел лет на двадцать, но все равно смог взять себя в руки и поддержать свой народ:

— Наш дух — это наша сила. Но и с его уходом у нас осталось многое! — хриплым голосом выкрикивал он, даже не принимая во внимание, что встал к своим противникам спиной. Рокаэль усмехнулся и тут же одернул себя за неуместность проскользнувшей эмоции. Кодекс воина, в химерину пасть! Даже пустынные драконы знали, что снежные никогда бесчестно не нападут со спины!

Но речь правителя теперь не вдохновляла растерянный и испуганный народ. Рокаэль видел, как один за другим мужчины пытались обернуться и чуть ли не на стенку лезли от осознания того, что они больше никогда не смогут летать.