Выбор моей реальности. Том 2

Кое-как проглотив прилипшую к зубам хурму, я допил остатки чая и попросил Ибн Язида остановить бесполезную свинопляску – красотки тут же удалились. Торговец, вздохнув по-стариковски, анонсировал следующий номер:

– Сладкие, как исфаханские дыни, стройные, как финиковые пальмы, пугливые, как газели Загроса, фируза и зумрад моей души – луноликие Парвин и Шахбану!

Вместо обещанных газелей вышел ещё один парень, среднего роста и коротко остриженный. Вновь я услышал печальную, но, в то же время, ритмичную, чем-то похожую на современную мелодию, а голос певца оказался сильным, выразительным и звонким – казалось, он заполнял собой всё вокруг, а музыка только слегка указывала ему направление. Мне незнакомо восточное наречие, на котором пел парень, но в исполнении как будто чувствовалась душевная боль и страдание, при этом, песня не звучала скучно или заунывно.

Появились две девушки: такие, как их и описал торговец. Высокие, с длинными прямыми чёрными волосами, яркими тёмными глазами, одежда не скрывала достоинства фигуры, но оставляла небольшое пространство для свободного полёта фантазии. Во время танца девушки иногда в такт подпевали, а иногда отбивали ритм, хлопая в ладоши. В этом выступлении всё было слаженно и гармонично: музыка, песня и танец отлично дополняли друг друга. «Танцовщицы слишком шикарные, чтобы работать официантками в казино», – подумалось мне, когда закончилась песня.

– Что это был за язык? Турецкий или арабский? – заполнил паузу Ираклий.

– Песня исполнена на фарси – бессмертном голосе нашей свободы, – сообщил Ибн Язид.

– А о чём она? – не отстал Ираклий.

Посмотрев на Ибн Язида, а после встретившись со мной взглядом, одна из танцовщиц плавно приблизилась ко мне, взяла меня за руку, наклонилась и прошептала:

Пока ты спишь, я хочу

Быть рядом с тобой.

А если вдруг усну, то хочу

Увидеть тебя вновь во сне…

– Кто написал стихи и музыку к твоей песне? Тоже Омар Хайям? – немного ошарашенный таким недвусмысленным намёком, спросил я её, чтобы что-нибудь умное из себя извлечь. Глядя на девушку и ожидая от неё ответа, услышал скрипучий старческий кашель Ибн Язида:

– Один из моих современников, некий Лабафзаде, но вы вряд ли знаете его… Однако благодаря его творчеству, песни на фарси услышали далеко за пределами нашей земли. А вот этого голосистого певца – Ашара, я нашёл вблизи древнейшего персидского города Пасаргады – Забытых Садов Фарса, где на протяжении полутора тысяч лет стоит золотой мавзолей – гробница Великого Кира, царя Аншана из династии Ахеменидов…

– Как Ваши гурии научились так божественно танцевать? – поинтересовался неугомонный Ираклий.

– Это необычайно просто – нужно знать всего четыре правила: «Танцуй так, как будто на тебя никто не смотрит. Пой, как будто тебя никто не слышит. Люби так, как будто тебя никогда не предавали, и живи, как будто земля – это рай».

– Полагаю, выдающийся учёный и философ Авиценна ибн Сина высказал эту многомудрую цитату, – приосанился Ираклий.

– Эту многомудрую цитату высказал я – Хоршид аль-Фариси ад-Дин Насир ибн-Язид из Большого Ирана.

Немного поторговавшись, я расплатился с торговцем и повёл в мой новый дом Парвин и Шахбану, а Ираклию на память о далёкой Персии осталась расписная медная тарелка.

Глава 10. Опять Омар Хайям

Направляясь из базара в казино, прокаченными ушами я услышал какое-то непонятное сопение и обернулся: парни—многостаночники оперативно переквалифицировались из официантов—музыкантов в носильщики – истекая потом и держась от нас на почтительном расстоянии, с трудом тащили два огромных кованых сундука.

– Это что? – спросил я.

– Наша одежда из дамассина и парчи, украшения, шёлковые ковры, иранская хна, драгоценные масла, цветочные эссенции и многое другое для того, чтобы услужить и угодить Вам, добрый господин, – ответила одна из «персидских принцесс». «Твою ж мать! Ибн Язид рабынь продал или своих любимых дочерей замуж мне спихнул?» – глядя на размеры сундуков, удивился я.

Когда мы всей компанией дошли до нашего нового места жительства – игорного дома, выяснилось, что Лёша, всерьёз озаботившись поиском персонала для казино, привёл ещё двух девушек—танцовщиц, купленных в другой невольничьей лавке, а также пять парней и трёх девушек, умеющих считать – они будут работать крупье. Найти грамотных оказалось сложнее всего, и даже этих придётся долго обучать, чтобы они справлялись с элементарными арифметическими действиями, быстро считали и не ошибались с выплатами по ставкам.