Выбор оружия

— Красотка всё время так шумит? — поинтересовался Бар, когда впереди замаячил сторожевой пост, свидетельствовующий об окончании путешествия.

— В основном.

— Так не услышишь и собственных мыслей! Он грустно улыбнулся в ответ.

После заключения мира его понизили в звании. Отбыл он в том же году, но, похоже, Культура не проявляла особого недовольства его действиями.

Глава 7

Город был построен на дне каньона, что, петляя, тянулся через пустыню — рваный шрам на теле планеты. Вид сверху завораживал: ошеломляющая путаница зданий, акведуков, улиц, террас, лестниц, водостоков и железнодорожных линий. Город казался странно-тихим и неподвижным, он производил впечатление лишённого сил и энергии существа, после долгих поисков нашедшего наконец укрытие в этом каньоне.

Наблюдатель упорно прислушивался и наконец уловил доносившийся непонятно откуда странный звук. Обшаривая взглядом закатное небо, он разглядел рябившее серое пятно — птицы. Это они, планируя над хаотичным скоплением террас, лестниц, зигзагообразных дорожек, являлись источником странного хриплого крика.

Уже наступил холодный осенний вечер, и воздух заметно посвежел. Он снял боевой скафандр и убрал его в капсулу, которая спустя мгновение автоматически зарылась в песок. Теперь на нём был мешковатый костюм неяркой расцветки, такая одежда снова стала здесь популярной. Он усмехнулся своим мыслям: надо же, отсутствовать ровно столько, сколько понадобилось моде, чтобы она описала полный круг. Разумеется, ни о каком суеверии не могло быть и речи, но совпадение странно забавляло его. Он надел тёмные очки, взял скромный саквояж, перекинул через руку сильно поношенный плащ и зашагал вниз по склону в город, что носил имя Солотол, и где находился сейчас Цолдрин Бейчей.

«… пещеры, естественные и искусственные, разбросаны по скальным стенам каньона почти в таком же изобилии, что и здания на склонах. Там находятся многие из старых гидроэлектрических источников энергии. Некоторым мелким фабрикам и мастерским, скрывающимся в этих пещерах, удаётся выжить, используя их…» — сообщала бегущая строка на экране, установленном в холле гостиницы.

— Добрый вечер, сударь. Чем могу помочь?

— Не мог бы я снять два верхних этажа? Портье выглядел сбитым с толку:

— Прошу прощения, сударь?

— Два верхних этажа — к сожалению, я не забронировал их.

— Два…

— Не комнату, не номер, не апартаменты, не этаж, а два этажа — но не любые, а именно верхние. Если у вас есть постояльцы, занимающие там номера, то предоставьте им другие — я оплачу их счета вплоть до этого дня.

— Понимаю. — Казалось, портье, не был уверен, насколько серьёзно надо относиться к столь странному клиенту. — И на какой срок думаете остановиться у нас?

— На неопределённое время. Плачу за месяц вперёд. Вы получите перевод завтра к обеду. — Он открыл саквояж и вынул оттуда внушительную пачку денег. — За первую ночь я плачу наличными.

— Не могли бы вы заполнить вот эту карточку?

— Разумеется. Мне также нужен лифт для личного пользования и доступ на крышу.

— Э… Безусловно. Понимаю. Подождите минутку, — и портье отправился к управляющему.

Через четверть часа все дела были улажены. Он договорился о скидке, а затем заключил отдельное соглашение об оплате за использование лифта и крыши, что вернуло сделку к прежней сумме — просто ему нравился процесс — торговаться.

— Ваше имя?

— Меня зовут Стабериндо.

Он выбрал угловой номер, откуда открывался вид на город. Заказал несколько блюд и, толкая перед собой сервировочный столик, обошёл все комнаты на этаже, открывая дверцы шкафов и шкафчиков, изучая узор на коврах и обивке мебели, то и дело посматривая на крошечный сенсор, который мог мгновенно сообщить ему о наличии подслушивающих устройств и приборов наблюдения.

Остановившись у одного из окон, рассеяно помассировал то место на груди, где когда-то был шрам.

— Закалве? — услышал он тоненький голосок.

Он опустил взгляд и вынул из нагрудного кармана нечто, похожее на бусину. Прицепив её к уху, снял тёмные очки и положил их в карман.

— Да?

— Это я, Дизиэт. С тобой всё в порядке?

— Да, нашёл, где остановиться. — Он нажал кнопку, и шторы закрылись.

— Послушай, есть кое-что интересное для тебя! Три тысячи лет назад здесь жил парень, великий поэт, он писал свои стихи на вощёных деревянных табличках. Ему принадлежит цикл из ста поэм, которые, естественно, он тоже записал на табличках. Затем поэт решил стать скульптором и для восковой модели расплавил воск с девяноста восьми табличек — исключая первую и последнюю. А затем по этой модели создал бронзовую статуэтку, которая сохранилась до нашего времени.

— Сма, зачем ты мне это рассказываешь?

— Погоди, в своё время мы делали голограмму этой статуэтки и обнаружили на ней следы воска.

— И это был не тот воск!