Выбор Проклятого

Это чем-то напоминало интернет. Вот так сходу вспомнить, что именно это напоминает, не получилось, а тем временем пустота внизу стала заполняться. Тут и там проступали рваные картинки, словно кто-то начал крутить гигантский калейдоскоп. И оторваться от этого зрелища было невозможно.

Вот, где-то внизу появились крохотные кубики, рядом с ними возникли какие-то лужи, затем над всем этим потянулась тоненькая паутинка переплетенных линий. Миша смотрел и смотрел словно завороженный. А потом пришло ощущение раздвоения. Это уже происходило с ним, когда он оказался в бесконечном лабиринте однотипных комнат, и теперь повторялось вновь.

И вдруг он понял. То, что он видит внизу, это и есть вот такие бесконечные реальности. Озарение пришло неожиданно, как и положено приходить приличным озарения. Вот те самые комнаты, а вот какие-то бесконечные болота, а там чуть дальше лес. А ниточки, это тоже какие-нибудь коридоры. Он задергался как муха, увязшая в варенье. Ему не хотелось попадать ни в одно из этих чудесных мест. Да, ему подсказали как выбраться, но это совсем не означает, что у него получится повторить. А добрый дядя, спасший его прошлый раз, вполне может быть занят чем-нибудь ближайшие лет сто.

Попытался повернуть голову, не получилось. Видение внизу притягивало взгляд. Вот например: красивая девушка, драка, ссора каких-нибудь мудаков или фейерверк, вполне могут притянуть его взгляд так, что сложно будет оторваться. Но в тех ситуациях оторваться все-таки можно, мешает лишь любопытство. Сейчас же, отвернуться оказалось почти невозможно, он попробовал и испытал боль настоящую, физическую боль. Словно кто-то связал его глазные нервы с тем что было внизу.

Проклятый рванулся и закричал, боль была страшная. Казалось, ему выдернули что-то из черепа. Очень не в тему вспомнился мультик из серии веселых лесных друзей «Летающие глазки». Там все закончилось печально, в этих мультиках иначе и быть не могло. Болота, он понял, они приближались, становились больше, притягивали.

Скорее всего через несколько минут он окажется там. Придется искать путь среди смрада, гиблой топи, каких-нибудь комаров. Он дергался, одновременно представляя все более жуткие картинки. Постарался зажмуриться, но веки не слушались, и Проклятый продолжал сползать в бездну ведомый этим безумным притяжением. Тогда он рискнул. Пока лежал на мосту, Миша держался руками за его край, стараясь подстраховать себя. И вот сейчас он разжал пальцы и закрыл глаза ладонями, хотя мало кто мог представить, каких усилий ему это стоило.

Ничего не поменялось! Он продолжил все видеть, словно и не было этого демарша. Более того, ему показалось что сползание ускорилось. Михаил рванул головой, поворачивая ее вправо, и в какой-то миг ему показалось, что вот сейчас он просто вырвет себе глаза. Боль ослепила, и это не было фигурой речи. Он действительно перестал видеть, но зато наконец-то смог зажмуриться и, постанывая от боли отполз от края.

Потом просто лежал, чувствовал как текут слезы сквозь плотно зажмуренные веки. Он плакал от боли и страха, что ослеп. Наверное минут тридцать, он пытался заставить себя открыть глаза, но не мог пересилить себя. Боялся что страх о потере зрения подтвердится. Ведь это нормально не видеть, когда глаза закрыты? Если он их откроет и останется в темноте, то его страх ослепнуть станет реальностью, а тут, вероятнее всего, он даже с собой не сможет покончить.

Рано или поздно придется принимать решение, и он все-таки рискнул поднять веки. И закричал, но уже от облегчения. Крик, матерный, жуткий вопль взлетел в это равнодушное небо. Он видел!

— Сволочи! Сволочи! Ну как же вы меня все достали — орал он, и добавлял десятки фраз и эпитетов, которые приличные мужчины не произносят при дамах. Он орал и хохотал, громко, долго и до спазмов в животе. Уже прокричавшись и немного успокоившись, встал. Сначала на четвереньки, а потом и на ноги. Ползать больше не хотелось. Глаза по-прежнему болели и слезились. Но по сравнению с испытанной болью над бездной, это была ерунда.

Михаил решил сойти с моста и там решить, что делать дальше, но не успел. Его снова потащило вниз и он лишь успел присесть, как окружающая реальность исчезла.

Темнота и вонь. Запах сырости и гнилой листвы стал значительно сильнее. А может ему просто так казалось, после чистого воздуха на мосту?

Проклятому по-прежнему было плохо. Тошнило, подрагивали руки, язык и губы все еще не ощущались.

— Какая шикарная получилась прогулка — подумал вслух Миша. — Нет бы, забрести в какой-нибудь женский монастырь.

Он осмотрелся. Темноту рассеивал лишь слабый свет, идущий от останков тварей пытавшихся его скушать. Они еще светились, тем самым синеватым сиянием, но оно стало гораздо тусклее. Постанывая от боли и вздрагивая от омерзения, он пополз вперед. Ноги по-прежнему были связаны, и Проклятый хотел найти нож. Без него не освободиться.