Выбор пути

Лео покачал головой, собственно, это признание ничего нам не дало, мы пришли к тем же выводам, причем самостоятельно, даже не прося провести анализ эрилей.

— Так что вы решили, господин президент? Нашей стране нужен героический живой президент, или названный героем посмертно? — я ухмыльнулся и вновь переключил внимание Янка на себя.

— Ч-что вы предлагаете? — забавно, Янк даже не пытался узнать, кто я все-таки такой.

— Я уже сказал. Мы сейчас впустим сюда журналистов, и поведаем про героического президента, который вот этими вот руками удавил предателя, а сообщник этого предателя, поняв, что его вот-вот раскроют, так нелепо застрелился, — я поставил пистолет на предохранитель и снова сел, не сводя с президента тяжелого взгляда. — Вообще-то, у вас есть выбор: или вы сейчас становитесь героем, или погибаете и будете признаны героем посмертно, сообщник перед тем как самоубился, успел лишить нас героя. Или же я обвиняю вас в измене и позорно арестовываю, как я уже говорил, у офицера СБ есть подобные полномочия. Третий вариант для Шории наименее предпочтительный, но у нас демократия, так что выбирайте.

— Первое, — после довольно продолжительного молчания выдал Янк.

— Очень хорошо. Тогда слушайте условия: деньги, который ваш покойный секретарь украл со счетов СБ, воспользовавшись возникшим хаосом, нужно будет вернуть, так же, как и все деньги, вложенные Дефоссе в вас и вашу компанию, — Янк так закивал головой, что мне показалось, еще немного и она отвалится. — Ну и второе, вы так нелепо лишились секретаря, который вместо того, чтобы как мужчина пойти на казнь с высоко поднятой головой, предпочел самоубиться, что я просто не мог пройти мимо этой ужасной несправедливости. Поэтому я долго упрашивал мистера Дефоссе, чтобы он проникся, и осознал, как сложно героическому главе государства будет управлять страной вообще без секретаря. Мистер Дефоссе в итоге внял моим слезным убеждениям и с неохотой согласился стать вашим новым личным секретарем, чтобы взвалить все заботы о герое на свои широкие плечи. С этого момента ни одна бумага не должна пройти мимо вашего заботливого секретаря, ни одна покупка, даже если вы решите сами выбрать себе туалетную бумагу, не должна быть не согласована с мистером Дефоссе, который имеет безупречный вкус, и прекрасно разбирается во всем, даже в туалетной бумаге. Ну а чтобы у вас не возникло даже мысли о том, чтобы стать совсем героическим президентом и совершить массу ненужных глупостей, я, пожалуй, слегка подстрахуюсь, — и я поднес ладонь ко рту и быстро выдохнул заклинание. На ладони образовался миниатюрный смерч, словно созданный самой Тьмой, который я взмахом руки направил в сторону побледневшего от ужаса Янка. Смерч подлетел к груди Янка и быстро исчез, растворившись в его безупречном пиджаке. Спустя десять секунд президент вскрикнул и схватился за грудь в том месте, куда втянулся смерч. — Сейчас у вас на груди находится забавная татуировка, прямо напротив сердца, — равнодушно произнес я. — Если решите погеройствовать, то это будет последнее, что вы сделаете в своей жизни.

Лео тем временем сел со мною рядом. Мы обговаривали этот момент. Более того, именно Лео в настоящий момент знал про план Милтона, который я решил привести в исполнение, столько же, сколько и я. Мы были пока единственными, кто вообще знал про то, что этот план начал осуществляться. Пока на данном этапе этого было достаточно, не из-за того, что я не доверял больше никому, а потому, что я не хотел никем рисковать, потому что все это уже стоило жизни Милтону и его команде. Дождавшись, когда Янк дрожащей рукой подпишет приказ о назначении Леонардо Дефоссе на пост своего личного секретаря, я встал, поднял довольно тяжелую камеру и подошел к двери. Проведя свободной рукой по дымке защиты, я одними губами прошептал: «Спасибо». Дымка тут же исчезла, мазанув меня на прощанье по запястью. Взявшись за ручку двери, я повернулся к Янку.

— Ну что ж, господин президент, пора вам покричать.

Глава 25

Я посмотрел на свое отражение в огромном зеркале, занимающее практически всю противоположную от меня стену, и подавил ребяческое желание помахать ручкой. Хорошо хоть приковать к столу не додумались, а ведь хотели, я это по глазам видел и по взглядам, которые мои церберы кидали на металлическую скобу посреди стола, специально приспособленную для этих целей.

После того как меня швырнули на стул и ушли, хлопнув дверью, прошло уже полчаса, но приходить сюда, чтобы поговорить со мной никто не спешил. Хамы они, надо их всех премии лишить. Даже водички не предложили. А мне, как назло, пить хотелось сильно, но покидать комнату без разрешения моих старших товарищей, мне не хотелось, хотя я был практически уверен в том, что за мной пристально наблюдают.

А ведь так неплохо все получилось. Я задумчиво побарабанил пальцами по столу и снова посмотрел в зеркало, пытаясь определить, кто же с той стороны сейчас меня разглядывает, пытаясь поймать хотя бы один признак раскаянья.