Выбор Пути

Вот я их и демонстрировал — максимально эффективные ходы. Начиная с е2 — е4. Замечательный ход!

Двенадцать противников для сеансера немного. Тридцать, сорок, пятьдесят — это да, это ногам приходится потрудиться. А голове? Голова работает в тактическом режиме, выискивая привычные шахматные мотивы: атака на короля, двойной шах, вилка и множество других. Нет мотива? Следует его создать, на это тоже существует не один десяток приёмов.

Но я давал сеанс, а остальные — Лиса, Пантера и все прочие — гуляли. Осматривали достопримечательности. Просто отдыхали. Такова моя судьба. Не просить же их остаться. Для нешахматиста наблюдать шахматную партию — как немедику наблюдать роды. Это в кино рожают за три минуты, а в жизни… Впрочем, акушерство будет нескоро, откуда мне знать, как оно, в жизни?

Но я не торопился, напротив, играл, как будто от исхода сеанса зависело нечто важное. Может, и поэтому сеанс длился недолго — на пятнадцатом, двадцатом, реже двадцать пятом ходу соперники, осознав бесперспективность сопротивления, сдавались в виду явного и неминуемого разгрома.

Ну и славно. Умение вовремя осознать поражение есть умение вовремя начать подготовку к новой битве, а не расходовать ресурсы в проваленной. Они ещё пригодятся, ресурсы.

Меня поздравили и Лиса, и Пантера, и Антон. Оказывается, они никуда не уходили, так и смотрели издали. Во время игры ведь сеансер даже на соперников редко смотрит. Только на доску. А они смотрели не на доску, а на меня. Ну да, приятно.

Я поблагодарил соперников за игру, на том официальная программа завершилась.

Осталась программа неофициальная: погулять, посмотреть, что за город такой Каборановск.

И мы сели в автомобили, кто в «ЗИМ», кто в «Москвич», и поехали ко Дворцу Валькенштейна — главной достопримечательности города.

Быть нашим гидом вызвался редактор местной газеты, Павел Пахтюженский, можно просто Паша.

Местный сахарный завод построил в конце девятнадцатого века некий Генрих Валькенштейн. Несмотря на фамилию, это был русак из купцов, предки которого прибыли в Московию ещё при Алексее Михайловиче, прижились и занялись делом. Валькенштейн тоже был деловым человеком, и очень успешным: завод давал немалую прибыль. И между ним, Валькенштейном, и принцем Ольденбургским из соседней воронежской губернии, завязалось соперничество. Ольденбургские состояли в родстве с Романовыми, Петр Александрович Ольденбургский и вовсе был женат на сестре Николая Второго, Ольге, так что и средствами, и возможностями обе стороны располагали широчайшими. Ольденбургские построят больницу — и Валькенштейн построит больницу. Ольденбургские построят школу — и Валькенштейн построит школу. Ольденбургские построили себе замок в псевдоанглийском стиле, и Валькенштейн построил замок, правда, в германском, готическом стиле. Похож на Нойшванштайн, поменьше, конечно.

Замок окружен вековыми елями, но едва мы их миновали, зрелище открылось замечательное. Потрясающее зрелище. Ну да, поменьше замка Людвига Баварского, и заметно меньше (как мне судить, я ведь видел только фотографии) но тоже… Kolossal.

— Сейчас в нём заводоуправление, библиотека, краеведческий музей, а часть помещений — большая часть — пока пустует. Есть планы устроить там дом молодежи, только это и денег требует очень больших, и разрешения из Москвы: замок Валькенштейна — это исторический памятник, и запросто подобные вопросы не решаются. Москва, говорят, напротив, хочет, чтобы весь замок стал музеем. Целиком. Но на реставрацию, опять же, нужны большие миллионы, а у министерства культуры их не густо.

Мы въехали за ограду, подъездной дорожкой подкатили ко входу.

Замок, настоящий замок.

Вошли. Огляделись. Восхитились.

— Семен Николаевич попросил поводить вас по замку, а к пятнадцати часам пожаловать к нему в кабинет.

— Семен Николаевич?

— Кузнецов, наш директор.

До пятнадцати часов оставалось не так и много, и мы только-только осмотрели главные залы.

— Ничего, приедете ещё, — утешил Паша. — К нам многие возвращаются. Место такое. Только посмотрите.

Мы посмотрели. Из окна видна была река, внизу, а за ней лес до горизонта.

— Лес тоже при Валькенштейне посадили, прежде тут степь была. Тысяча гектаров леса. Теперь там местный заповедник. И река Голуба, чистая-чистая.

— А как же завод? — спросил Антон.

— А что завод? Ну, воду понемножку забирает, так ведь понемножку, а чтобы спускать в реку отходы — ни-ни. Тут безотходное производство. Всё в дело идет. Патока, жом — это же деньги, и хорошие деньги. А для реагентов рекуператоры стоят, в шестьдесят девятом их обновляли специалисты из ГДР. У нас строго!

Тут стали бить башенные куранты, и наш гид заторопился:

— Пора!

И мы пошли.

Глава 11

В ГОСТЯХ У ДРАКОНА

1 декабря 1973 года, суббота (продолжение)