Выбор смерти

Он что-то крикнул в двери. Заглянул охранник. Чалхиз отдал команду и отвернулся.

Кисть воина сомкнулась на плече Теора и вывела его наружу. Некоторое время они шли прочь по склону до края лагеря. Там стояла небольшая палатка. Охранник втолкнул в нее пленного, а сам встал снаружи на часах, оставив вход открытым. Небо перечеркнула молния, сделав силуэт тюремщика черным на фоне стремительных туч и отсвечивая на наконечнике копья.

Прокатился гром, по крыше зашумел первый дождь. Теор сдвинул колени, чтобы, наконец, отдохнуть. На мгновение его охватило злорадство, что охранник — так ему и надо! — стоит там в сырости снаружи.

Отчаяние овладело Теором. Что он мог сделать? Что вообще можно было сделать? Захватчики победили. Норлак Мудрый и Элькор Несгибаемый нашли покой на дне морском. Улунт-Хазулы разделали павших воинов Ниарра, как мясные туши. Они могли окружить город и довести его жителей до голодной смерти, пока их легионы будут опустошать окрестности. Не лучше ли сдаться… бросить земли, забыть свое имя; вновь стать варварами, уйдя в дикую глушь? Убогая свобода; но еще хуже — стать домашним скотом для завоевателей. Он подумал о ребенке, которого носила Пинант — его, ее и деликатного Пора — и представил, как его ребенок пресмыкается перед хозяином.

— Теор!

Он вскочил. Шум крови в его ушах заглушил порывы урагана.

— Теор, это Марк. Ты меня слышишь?

Он поднес диск к горлу, но едва смог удержать его. Пальцы не слушались.

— В основном, да, — пролепетал он.

Еще одна вспышка в небе осветила часового. По его бокам струился дождь. Он не обернулся. В этом шуме и грохоте прибоя до него не мог донестись слабый звук диска.

— Я был… занят. Это — первая моя возможность побыть у передатчика Ио-Ком. Как ты там?

Теор вкратце изложил положение дел.

— О, Боже, будь все проклято, — разразился проклятиями вслед за громом Фрэзер.

— А что случилось с тобой, собрат по разуму? Воздух похолодал и отдавал сыростью: на Ганимеде так холодно, что даже аммиак превращается в лед. Атмосфера Юпитера удерживала тепло… но сейчас в эту ночь оно, казалось, по капле вытекло, возвращаясь к безжизненным космическим шарам-спутникам. Теор вздрогнул.

— Теор, я выразить не могу, как мне жиль, что у вас все так вышло. У меня? Хм. — Саркастический смешок. — Чуть получше, но нас тоже побили. Они отразили наступление на Аврору и отбросили нас. Теперь мы стоим лагерем в указанном ими месте, а их руководители собираются начать с нами переговоры.

— Дурные времена. Может быть все во вселенной пошло вкривь и вкось? Но скажи мне, если ваши противники столь сильны, зачем они вообще идут на переговоры?

Может, здесь и лежит решение вопроса, что делать мне с моими врагами и их предложением.

— Ну, было бы трудно вовсе нас уничтожить. И, конечно, доведи он нас до отчаяния, мы могли бы разрушить город. На самом деле — нет, но мы подозревали, что Свейн распространяет свой собственный фанатизм и на сопротивление. Город же необходим ему в его схеме. Он предложит некий компромисс — что-нибудь вроде наказания.

— Есть ли у вас хоть какая-то надежда преуспеть в другой атаке? Или хотя бы вызвать помощь с Земли?

Песок под боком Теора стал сырым и холодным. Он потер ноги одна о другую. Фрэзер вздохнул.

— Не вижу, как. Даже, если бы нам удалось завладеть лунолетом, ни один из них не способен выйти за пределы системы Ио. Точнее, они вообще-то могут, но потом им не хватит ускорения, необходимого для гиперболической орбиты. Путь занял бы много месяцев. К тому времени Свейн опередит посланцев.

— Желаю тебе мужества, — неловко произнес Теор. — По крайней мере, вы будете жить на своей земле. Даже, если вам не по душе ваши хозяева, они хотя бы одного с вами вида.

Вновь сверкнула молния. Последовавший гром раскатывался по округе несколько минут.

— А что, если тебе… Теор, тебя надо оттуда вытаскивать.

— Как?

При всей безнадежности ситуации пульсы иовианца участились. У них там, в небе, столько чудес; может, и для него одно найдется?

— Опиши свое положение со всей возможной тщательностью.

Теор так и поступил. Когда он закончил, время передачи растянулось настолько, что он стал опасаться разъединения.

— Хм. Похоже, рядом с тобой никого нет, а гроза — отличное прикрытие. Это уже что-то. Ты справился бы со своим охранником?

— Я хромаю и у меня связаны руки. У него пика и кинжал.

Уже в ожидании ответа решение само всплыло в мозгу Теора.

Затем план подсказал Фрэзер:

— Если бы тебе удалось отвлечь его внимание, ты мог бы завладеть тем или другим его оружием. Ну, как? Это адски опасно, но тебе, кажется, нечего особенно терять. Поверни коммуникатор на полную мощность и брось его в сторону, пока он не видит. Я закричу.

— Айе! — Теор снял шнурок диска со своей головы.

Фрэзер колебался.

— Если тебя ранят, тогда…