Выдыхай (СИ)

Мы договариваемся обсудить подробности позже, когда я буду в отеле, и прощаемся. Марк смотрит на меня удивлённо, интересуется, что произошло. «Потом», — прошу его не лезть сейчас. Когда у трапа нас встречает пара крепких ребят в обмундировании спецназа, он уже просто умирает от любопытства, но оставляет расспросы на более подходящее время. В этот раз обходится без автограф-сессии, нас вывозят в машине с тонированными стёклами сразу с лётного поля. Конвоируют в номер гостиницы, не той, что бронировал Марк, обыскивают предварительно номер. Кажется, всё более чем серьёзно. Первым делом звоню принцессе, и, только убедившись, что с ней всё в порядке, набираю снова Стива.

— Ребята из моей службы безопасности тут проанализировали всё, Алекс. Скорее всего, и за слитой информацией о браке Мари, и за присланными тебе фотографиями стоит один и тот же человек. С девяностопроцентной уверенностью могу сказать, что это Самир Арафат. Постарайся сегодня не мелькать на улицах, в идеале пережди в номере. У нас пока не вышло с ним связаться — он не берёт трубку. Как только мы решим что-то, я сообщу.

После этой беседы мне приходится объяснить творящийся дурдом Марку. Друг понятливо начинает переносить и отменять запланированные на сегодняшний вечер мероприятия. В итоге договаривается, что и интервью, и фотосессия для молодежного журнала пройдут в номере буквально через час. У меня совсем немного времени, чтобы привести в порядок мысли и своё уставшее тельце. И как бы мне не хотелось сейчас позвонить Мари, приходится погрузиться в рабочий процесс.

Телефон звонит, когда интервью в самом разгаре. «Гадёныш» — высвечивается на экране крупными буквами. Я извиняюсь перед удивлённой журналисткой и выхожу в соседнюю комнату.

— Да, — говорю резко.

— Я тоже рад тебя слышать, Эванс, — усмехается Арафат. — Мы же уже почти одна семья, — и мне категорически не нравится эта шутка.

— Чего вы с отцом добиваетесь? — перехожу сразу к делу.

— Мы с отцом в разных командах. Я с ним договорился, но есть обязательное условие, без которого он не оставит Мари в покое, — не спешу ему доверять, но выслушать надо.

— Какое?

— Вы не отсвечиваете. Никаких публикаций о свадьбе, ребёнке и прочее. Не должно быть ни одной новости, Алекс, — он впервые называет меня по имени и мне это неприятно. Не хочу быть с ним на короткой ноге. Но, судя по всему, придётся. — За это мы получаем документ, разрешающий Мари проживание за границей и повторное замужество, — мудак предельно собран и, похоже, не шутит. — Свидетельство я привезу позже, лично. Не хочу доверять его кому бы то ни было, от него зависит жизнь Мари. Думаю, будет хороший свадебный подарок.

— Ты не посмеешь явиться на нашу свадьбу, Арафат.

— Почему нет? Это всё ещё моя женщина, Эванс. Я сам решу, когда появляться в её жизни.

— Ты сделаешь ей больно. Об этом ты не думаешь, конечно?

— Ей уже больно, старик, ты ещё не понял? Каждую минуту без меня ей больно. Привыкай. Либо отойди в сторону. Я не против, — он коротко и зло смеётся, выбешивая меня. — Можете распускать лишнюю охрану. Всё под контролем, — бросает трубку, как всегда, не прощаясь.

А мне надо натянуть улыбку и выйти к интервьюеру спокойным, чего бы мне это не стоило. И пресечь все вопросы о ребёнке и свадьбе. Знать бы ещё как.

32

МАРИ

Наскоро вытершись, выбегаю из ванной, чтобы поговорить с папой. На ходу, уже держа телефон у уха, объясняю маме и Лиз, что, кажется, всё закончилось благополучно. Потом повторяю, то же самое папе. Но он не спешит верить Киру, предпочитает для начала связаться с Самиром, который никак не идёт на контакт.

Я у себя дома, но я снова взаперти, как когда-то в Палере. Это сводит с ума. Еле дотягиваю до звонка Алекса. Он вкратце обрисовывает мне свой разговор с Киром. И я подозреваю, что утаивает чёртову кучу подробностей, донося до меня лишь суть — у меня будут бумаги, а взамен мы должны молчать о своей личной жизни. Это вполне приемлемо, хоть и непросто.

Ближе к вечеру, когда Лиз уже в сотый раз пытается научить меня варить кашу, аргументируя это тем, что я же будущая мать, папа, наконец, присоединяется к нам. Устало садится за стол, подозрительно разглядывает творение моих рук и предпочитает перекусить бутербродом.

Моё терпение испарилось ещё к обеду, так что я стою у него над душой, требуя подробностей. Папа копается в телефоне и скидывает мне какую-то ссылку.

— Что это? — интересуюсь, прежде чем нажать на неё.

— Это то, что Алекс увидел на днях, думаю, тебе стоит быть в курсе. Скорее всего, скинули с высочайшего позволения Самира Арафата, — уточняет папа.