Выиграю твою жизнь

Сказать, что мне нужно находиться рядом с ним. В его апартаментах. Чтобы следить и вынюхивать, я, конечно, не могу. Сжимаю челюсти с силой, пытаясь погасить в себе ярость. Ничего. Я что-нибудь придумаю. И вновь поднимусь туда. На его этаж. И получу нужные сведения.

Нелли рассматривает меня с удивлением и неприязнью. Наверняка не ожидала подобного поворота, подставляя меня. А потом я ловлю её взгляд, обращённый на Ямадаева. Голодный и трепетный. Кинь он ей кость, и она побежит сломя голову, виляя задом, как хвостом. Чёрт. Ещё влюблённых дур мне под ногами не хватало.

– Конечно хочу, – хмыкаю своей фирменной улыбкой. Не в силах таиться и сдерживаться. Нагло. От злости всё напускное спокойствие сыпется к чертям, как разбитое зеркало. И когда ранка вновь кровит, и я слизываю кровь языком и ловлю его взгляд на своих губах.

Глава 7

Когда наши глаза вновь встречаются, я словно ударяюсь лбом о кирпичную кладку. Расшибая об неё свою дерзость. Да, он смотрит на меня. Изучает. Взвешивает. Пытается раскусить. Понять, что я за фрукт. Но лишь потому, что не верит мне.

На пути к цели у меня только одна дорога, один путь. Заполучить его доверие. Не знаю, правда, как. Для начала работой.

Ямадаев отходит вместе с Нелли, подальше от моих ушей. Наверняка давая дополнительные указания по мою душу. Девушка ловит каждое его слово, кивает и кажется безнадёжной. О боги, надеюсь, я вчера выглядела не так же, когда пялилась на него.

Не прощаясь и даже не посмотрев в мою сторону, мужчина уходит. Готова биться об заклад, что Нелли впервые вздохнула, когда он отошёл от нее. А затем я замечаю, как она пялится на его задницу. Интересно, перед ней он тоже ходил голый? Или, может быть, вчера я попала на эксклюзивное представление?

А ведь он ни словом, ни взглядом не обмолвился о том, что произошло в ванной. И потом – в его спальне. Вёл себя так, будто щеголять перед незнакомками, размахивая членом, для него в порядке вещей.

Самоуверенное животное!

– Ах ты, малолетняя дрянь, – шипение Нелли спускает меня вновь с восьмого на первый этаж. Даже не заметила, как она подошла. – Я тебе здесь такой ад устрою!

Она сдавливает мою кисть своими тонкими пальчиками с острыми красными ногтями, которыми намеренно впивается в кожу. Устало смотрю на неё, ломая губы в болезненной улыбке. Ад я вижу каждый день. Я в нём живу который год. Он в моей квартире, в моей жизни, в моём сердце.

– Ну попробуй, – пожимаю плечами, – главное, зубки не сломай.

Нелли застывает на мгновение. Удивлённая моим спокойствием. Отсутствием страха. Да и откуда ему взяться? Что она может мне сделать? Смешно даже.

Нелли такая же нищебродка, как и я. Но, уверена, в её жизни нет антуража в виде матери-наркоманки, почившего отца-бандита, брата с пулей в спине и бабки, которая ждёт, когда я сдохну. Нет. Не ей меня пугать.

Её рот открывается. Она пытается подобрать достойный ответ, но под моим взглядом её самоуверенность сдувается. До неё только сейчас доходит, как я выгляжу. Украшенная синяками и ссадинами. В голове зреет вопрос: почему.

– И не таких тут ломали, – берёт себя в руки, и я понимаю, что она придумает, как меня достать, – я всё сделаю, чтобы тебя отсюда вышвырнули. Запомни.

За что она меня так возненавидела, интересно.

Нелли выдыхает свою злобу и с важным видом уводит меня в сторону подсобных помещений. Одно, другое. Подальше от посетителей ресторана, ближе к мусорке. Мы попали в белый, ярко освещённый холодным светом закуток. Сообразила, что здесь начищают столовые приборы.

К нам подходит дородная женщина с типичным славянским лицом. Из тех, что в горящую избу войдёт, коня на скаку остановит и перемоет всю посуду. И я догадываюсь о том, что буду теперь работать под её началом.

– Это Валентина Михайловна, она покажет тебе здесь всё. Один косяк – и за дверь. Хозяин не прощает ошибок, – напыщенно выдыхает мне в лицо Нелли.

– По тебе будто каток проехал, – замечает женщина, с интересом разглядывая меня.

Лишь когда Нелли уходит, я даю себе возможность проявить слабость. Приваливаюсь к стене. Прикрываю веки, заглушая подступающую тошноту. От усталости, стресса и голода. Но во рту всё равно скапливается слюна из-за близости этой комнаты к кухне. Они разделены. Здесь лишь грязная посуда. Но доносящиеся запахи ударяют в голову.

Обычно я спокойно переношу голод, сама забываю поесть и перекусываю на бегу.

– Тебе нехорошо? – раздаётся рядом вопрос. А я медленно сползаю на корточки и встречаю задом пол.

Голова кружится. Сдавливаю пальцами виски.

Едва ощущаю, когда мои плечи сжимают, помогая подняться. Проводят куда-то и усаживают на стул. Почувствовав пальцами твёрдую поверхность стола, я складываю руки и кладу на них голову. Тут же отключаясь.

– Сначала поешь или поспишь? – сквозь туманное сознание раздаётся желанный вопрос. Сказочный. Давно не слышала такого потрясающего сочетания слов.

Раздумываю. Всё же тошнит от голода.

– Ем. Поем.