Выиграю твою жизнь

Но стоило оказаться на расстоянии вытянутой руки от Шамиля, как тот схватил меня за предплечье и потянул к себе. Я запуталась в собственных конечностях и, едва не упав, вцепилась в его стул и плечи. Смотрела в чёрные угли глаз, затаив дыхание.

– Ещё раз посмеешь обратиться ко мне на «ты», выпорю, – на мгновение хватка на предплечье усилилась. Через пару часов на этом месте образуется синяк. А сейчас мужчина расцепил руку, отпуская меня.

Глава 20

Моего ответа он не ждал. Утратив интерес к моей персоне, повернулся к своему гостю, что с любопытством наблюдал эту сцену.

Видя реакцию Яна и зная о репутации хозяина клуба «Рай», я должна была бы смолчать. Затолкать гордыню поглубже. Залечь на дно и не отсвечивать. Получить нужные сведения и навсегда скрыться из поля зрения Шамиля.

Но почему-то его отношение ко мне слишком задевало. Царапало ту часть моей сути, которая должна была умереть вместе с отцом.

– Спасибо, что постирали мои трусики, Хозяин, – исправилась я, переходя на «вы», заставив вновь обратить внимание на себя.

Для полноты образа мне неплохо было бы еще опустить очи долу. Но я слишком сильно хотела увидеть реакцию Ямадаева. И она последовала незамедлительно.

Тлеющие угли в его глазах вспыхнули. И этим огнём меня можно было спалить на месте.

Он очень медленно поднялся из-за стола, не отрывая от меня уничтожающего взгляда. Сделал шаг, почти наступив на носки моих тапочек. В этот момент я вздрогнула, придя в себя, хотя нужно было уже бежать в сторону выхода. Но я успела лишь испуганно попятиться.

Вот я и поняла, где находится черта, которую не стоит пересекать. О чём я думала? Зачем тянула тигра за усы?

Неловко ступив на больную ногу, я поморщилась и едва не упала, если бы шедший на меня мужчина, с явным желанием задавить, вовремя не схватил меня за руку. Удержал от падения и потащил куда-то, не обращая внимания на мои стоны и жалкий писк. Я с ужасом ощущала, как тапочка стала мокрой, пропитавшись кровью.

Открыв первую попавшуюся дверь, Шамиль закинул меня в комнату. Огляделся, встретив испуганные взгляды девушек, что наводили здесь порядок. А убирать было что. Кажется, ночью в его доме состоялась знатная попойка. На полу, на столе валялись пустые бутылки из-под алкоголя, несколько кальянов и окурки из-под сигарет. Судя по всему, через эту комнату прошёл табун пьяниц и дебоширов.

– Все вон, – тихо, но чётко произнёс мужчина, и уборщицы буквально испарились.

Я с завистью наблюдала за их бегством и очень хотела последовать их примеру, если бы выход не загораживал злой как чёрт мужчина.

– Я пошутила, Хозяин, – почти без иронии произнесла, надеясь смягчить его своей нежданной покорностью, но, судя по взгляду Шамиля, от звучания моего голоса он лишь сильнее зверел. – Была не права, признаю.

Искала глазами угол, чтобы забиться в него, спрятав свою задницу, на которую так отчаянно находила неприятности. Боясь повернуться к нему спиной, отходила, пока не уткнулась в стену.

Мне казалось, сейчас он в очередной раз попытается меня придушить. И когда его рука потянулась ко мне, я вжалась в стену, ожидая испытать боль. Зажмурилась. Затаилась, перестав дышать. Но он лишь коснулся костяшками пальцев моей скулы, очертил подбородок.

Жест казался невинным. Лёгким. Едва ощутимым. Таким сладким и тёплым, что я невольно качнулась всем телом к мужчине, чтобы вновь его почувствовать.

Распахнула глаза, ошарашенно глядя на Шамиля. Свободной рукой он упирался в стену, нависая надо мной.

– Этой ночью я не избавился от тебя по чистой случайности.

Его голос касается моих барабанных перепонок бархатной мелодичностью, гипнотизируя, завораживая. Спокойный, обманчиво мягкий. Обволакивающий, словно теплое одеяло. Заставляющий потерять бдительность за жёсткостью слов.

– И что же вас остановило? – сиплю.

Его рука не сдавливает шею, а у меня всё равно от страха сжимается горло. Мне неведомо, как можно в одно мгновение из огня превратиться в лёд. Холодный, непробиваемый айсберг.

Он кладёт тяжёлую ладонь на моё плечо. Очередной невинный жест. Так дядя может успокаивать опечаленную племянницу. Чуть массируя закостеневшие от напряжения мышцы. Но мне становится ещё страшнее от его прикосновения. Будто он утешает меня перед убийством.

– Ян очень спешил тебе помочь. Просил дать время всё объяснить, – его голова склоняется, рассматривает меня, словно ему невдомёк, почему этот парень настолько заинтересовался таким ничтожеством, как я.

Свожу брови на переносице. Ничего не понимаю.

– Что объяснить?

– Что украденные из моего кабинета документы не твоих рук дело, – отвечает, впиваясь в меня взглядом.

Постепенно начинает доходить, что меня планировали упокоить за проступок, который мне очень хотелось совершить. Но я даже близко не подобралась к его реализации. Кто-то оказался шустрее меня. Но шишки полетели именно в мою сторону.

Медлю с ответом. Пытаюсь подобрать такую комбинацию слов, которая бы не выдала меня с головой и одновременно показала мою крайнюю степень возмущения оговором.