Выйти замуж за итальянца или История Ольги Ольгиной, родившейся под знаком Близнецов

И я подчинилась. Нас буквально швырнуло друг к другу. Мы стонали, вскрикивали, шептали какие-то отрывочные слова, кажущиеся сейчас самыми значительными в мире, я даже, кажется, плакала, трясущимися руками расстегивая пуговицы на его рубашке. Он не озаботился и этим, просто сорвал одним движением кружевную блузку. Совсем новую, купленную на прошлой неделе французскую блузку, которую я столь придирчиво выбирала сегодня в шкафу. Но мне плевать было и на блузку, и на идеально выглаженную плиссированную юбку, мятым комком отправленную в угол. Мелькнула мимолетная мысль, что стоит запереть кабинет на ключ, но жадные мужские губы в очередной раз припали к моим губам, и мыслей не осталось. Никаких совсем. Только восторг от того, что происходит со мной в эти минуты, только сладкая боль и дрожь по телу. Только сильные руки, гладкая загорелая кожа, чужая живая плоть во мне, частые толчки и почти невыносимое наслаждение.

Я не знаю, почему на нас не сбежался посмотреть весь зал, – звуки из кабинета доносились, должно быть, слишком уж откровенные. Наверное, спасла громкая музыка, а может, я хорошо вышколила персонал. Нашего уединения никто не потревожил, но и маленький диванчик, и письменный стол наверняка бы покраснели от стыда, если бы умели краснеть. Я и сама покраснела бы, не будь я слишком занята другим. Я воскресала. В полном смысле этого слова. Мне казалось, что я не жила все это время, что ходил на работу, улыбался и вел деловые переговоры, укладывал спать ребенка и общался с друзьями мой высохший мумифицированный труп. А сейчас, капля за каплей, жизнь снова входила в мое тело и в мою душу. Оживали все те женские потаенные желания и чувства, которые и превращают нас в прекрасную половину человека. Воскресало само женское естество. И воскресая, словно вампир, ненасытно требовало мужской ласки. Еще, еще и еще!

Мы едва оторвались друг от друга, взъерошенные, мокрые от пота, невесть как оказавшиеся на ковре за столом, хотя я готова была поклясться, что только что мы были на диване. И как мы только на нем помещались вдвоем?

– Еще! – прошептала я, облизывая распухшие от поцелуев губы.

И все повторилось. А потом повторилось снова. Я уже не понимала, день сейчас или ночь, где право, где лево. Тело наполнялось, уходило чувство голода, движения становились все нежней, неторопливей, страсть уступала место медлительной и сладкой неге.

– Любимая моя, – шептал мне в ухо низкий хрипловатый голос.

– Да...

– Единственная моя, – чуть шершавые пальцы проводили по лицу, гладили волосы, закручивая колечками недлинные пряди, ласкали грудь с розовым торчащим соском.

– Да...

Где-то за стеной фоном проходили звуки обычной жизни. Музыка, голоса, звон посуды. Меня это совершенно не касалось. Мир сократился до размеров этого кабинета. Большое пушистое розовое облако обволакивало наши нагие фигуры, а за пределами его не было ничего.

– Ты больше никуда от меня не денешься. Будешь только моя.

– Да...

Идиллию разорвала трель сотового телефона. Песня из мультика «Мама для мамонтенка». Я поставила эту мелодию, чтобы отличить звонки Алисы от всех прочих.

«И мама услышит, и мама придет,И мама меня непременно найдет...»

Розовый мир рухнул, приобретая очертания реальности. Я вырвалась из крепких объятий, ужом подползла к косо висящей на спинке стула куртке, дрожащими руками достала из кармана телефон.

– Мамочка, ну где же ты? Я уже все фильмы пересмотрела и молока попила, я без тебя ночевать боюсь!

– Все, дорогая моя. Все! Я уже еду. Прости, что мама так задержалась!

– Приезжай скорее! Я в окно смотреть буду. Можно?

– Да. Смотри. Я сейчас.

Реальность стремительно расставляла все по своим местам, возвращала на круги своя. Только что у меня был восхитительный секс. Такой, о котором я не смела и мечтать. Секс, который на фоне моего длительного воздержания показался райским пиршеством. Но пиршеством одноразовым, ибо повторять такие эскапады было небезопасно. Я вспомнила ощущение невероятного блаженства и нереальности происходящего. То, как напрочь отключились мои мозги и забылось все – и дочь, и верный Николаев, и мама, которая не простит мне второй раз одну и ту же ошибку. Бросила взгляд на часы и ужаснулась. Почти три часа выпали из сознания! Я сидела голая на полу в своем кабинете, а напротив меня, в другом углу, такой же голый сидел мужчина, которого я не видела семь лет. Это было ненормально!

– Оля! – позвал меня Олег.

Я не ответила. Прикрылась курткой, сделала пару шагов до дивана и принялась натягивать на себя трусики и колготки. Интересно, куда мог завалиться бюстгальтер?

– Оленька!

– То, что только что произошло, было недопустимо. Я просто потеряла самоконтроль. Нельзя, чтобы это повторилось.

– Но почему? Нам же так хорошо вместе!

– Я и не спорю. Хорошо. Отчасти поэтому и не стоит больше встречаться.

Он оказался рядом со мной одним движением. Словно опасный хищник в джунглях. Миг – и он рядом на диване. И уже взял мое лицо в свои руки, гипнотизирует взглядом.