Выход есть всегда. Как не совершить непоправимое

Включи мозги. Если масса людей тебя недолюбливает, подумай, может быть, они в чем-то правы. Если на пятой работе начальник тебя не любит, подумай, действительно ли хорошо ты работаешь. Если после первого свидания уже пятая девушка уходит, обиженно поджав губки, либо ты как-то не так ведешь себя на свидании и ты их действительно обижаешь, либо ты их неправильно подбираешь и они уже приходят обиженные.

– То есть думай, меняйся, развивайся.

– «Думай, меняйся, развивайся» – это вообще по жизни нужно. Но это не рецепт принятия и непринятия себя и мира. Принятие себя и мира – это, наоборот, на самом деле сложение с себя ответственности за то, что ты не можешь изменить. На самом деле это смиренное принятие того, что есть. Я делаю все, что могу, и я надеюсь, что делаю правильно. Но я не могу этого утверждать, потому что я не Господь Бог. На самом деле это смиренное принятие того, что я не могу изменить.

– Как вы объясните, что такое смиренное принятие?

– Это признание реальности: это так. И от меня зависит только то, как я буду на это реагировать. А вот то, что это так, от меня не зависит.

Меня это принятие посетило в героический момент. Первая моя командировка, в воюющую страну была в Карабах. Там же накрыло первым обстрелом. Слава тебе Господи, я была не одна. Все бодро спустились в подвал. Перепугалась я, конечно, потом. Был очень полезный урок. Ведь независимо от того, буду я героически себя вести, буду я позорно себя вести, эта бомба все равно упадет, на меня – так на меня. От моего поведения ничего не зависит. Если бомба пролетит мимо, а я плохо себя вела, мне потом будет очень трудно общаться с этими людьми. А вот если я одна: не упадет на меня бомба, никто не узнает, как я себя вела; упадет на меня бомба, тем более никто не узнает. Я ничего не могу сделать. Ни от моих действий, ни от моих реакций, ни от моего выбора, ни от того, что я умру со страха или подожду, пока бомба на меня упадет, ничего не зависит. Я могу это только принять. А дальше у меня выбор, как я буду себя вести: постараюсь все-таки сохранить достоинство (вдруг бомба мимо пролетит, и мне потом будет стыдно) или нет. Это единственное, что от меня зависит.

– Почему вы так скептически говорите об аутотренинге, когда человека учат говорить, что он себя принимает таким-то? Вот, допустим, он молчун. Другие блистают красноречием, а он молчит. Разве ему обязательно тоже становиться говоруном?

– Нет, абсолютно. Только не надо сидеть и медитировать: «Я принимаю себя молчуном».

– А почему?

– А если он молчун, так сказать, от природы? А может быть, и не от природы. Может, с ним мама в детстве не разговаривала. Если он пришел на тренинг, значит, он считает, что то, что он молчун, – это его недостаток.

Есть два варианта: либо этот недостаток попробовать исправить, либо разобраться, откуда он взял, что это недостаток. Может, была такая ситуация в детстве. А на самом деле это прекрасное качество. Мне, например, очень нравятся молчаливые люди.

– Вы предлагаете путь некого логического рассуждения. А есть еще путь аутотренинга.

– Чего аутотренировать, пока ты еще не увидел картины? Надо просто расширить угол зрения. Проблема возникает от туннельного зрения. Вот ты уперся, что это вот так и только так. А это еще так, так, так и так. Может оказаться, что это не надо принимать либо потому что это очень легко исправляется, либо потому, что это достоинство, которое нравится массе людей. И тебе просто показалось, что это твой недостаток.

– Может быть, у человека эти навязчивые мысли уже не один десяток лет. Может быть, аутотренинг – это хорошее противопоставление этим мыслям?

– Если он считает это недостатком, надо разбираться, откуда ноги растут. Потому что если человек действительно маниакально считает, что это недостаток, который серьезно приносит ему проблемы и портит ему жизнь, и у него от этого много чего не получается, то с этим надо разбираться.

Например, я молчун, уже 50 лет как молчун. От этого у меня работа не заладилась; жена не та, потому что ту я не смог очаровать. Пока я молчал, ее увели говорливые юноши. Всех хорошеньких девушек увели говорливые юноши. Работа у меня не та, которую я люблю, потому что я занимаюсь той работой, на которой не надо говорить. И вот, наконец, в 50 лет в результате аутотренинга я принял себя молчуном. И заодно принял себя неудачником, потому что жена у меня осталась та же, работа та же. Ну, принял я себя молчуном, что я буду с этим делать?

– Ну, я буду доволен собой…