Выхода нет

– Джианна, не надо. – Отец подошёл к матери и взял её за руку, но мать уже на ватных ногах шла к сестре.

Она опустилась на колени перед сестрой и горько зарыдала. Она целовала руки и щёки сестры, просила её встать.

– Мама, прекрати, – сказала резко я, но она не обращала внимания и продолжала горько плакать.

– Рафаэле, уведи Адриану.

Моя маленькая сестрёнка так и осталась стоять в дверях, тихо плача. Рафаэле взял её за руку и увёл, перед этим кинув горький взгляд на нашу сестру.

– Мама, прекрати, – снова сказала я, тогда отец подошёл и положил руки ей на плечи.

– Джианна, прошу, успокойся.

Но мама продолжала свой плач, переходящий в дикий рёв, которым она ещё больше разбивала мне сердце. Я хотела, чтобы они все ушли и мы с сестрой снова остались вдвоём, как мы любили.

– Мама, прекрати, – со злостью сказала я. – Патриция мертва.

Когда я произнесла эти слова, я сама начала осознавать, что моей сёстры больше нет и это не чёртов сон. Патриция ушла, и я понимала, почему и из-за кого она ушла.

– Белла, почему Патриция так поступила? – Мама схватила меня за плечи и начала трясти.

Я заплакала ещё больше, понимая, что не могу сказать правду, не могу переложить это на них, сестра не простила бы.

– Я не знаю, – ответила я дрожащим голосом, едва сдерживаясь.

– Не ври, Изабелла! – кричала она. – Вы всё делили между собой.

– Я не знаю, мама. – Я уже тряслась от напряжения и горя. – Всё, что я знаю, это то, что она не хотела выходить замуж не по любви.

– Оставь Изабеллу, мы позже разберёмся.

Отец жестом позвал Альфонсо подойти ближе. Я мельком взглянула на него – от сильного и могучего вида Альфонсо ничего не осталось. Он так же был сломлен, он любил её как дочь. Альфонсо с рождения был рядом с нами, по его глазам я видела вину, что его не было рядом. Он подошёл к матери и попытался поднять её, но мама резко закричала.

– Нет! Не трогайте меня! – Затем она потеряла сознание.

Через несколько минут я осталась в комнате одна с сестрой. Отец пошёл к матери, перед этим поцеловав сестру в лоб, Рафаэле был с Адрианой. Док хотел забрать стакан с ядом в свою лабораторию, чтобы проверить отпечатки и какой именно яд был там, но отец его остановил, сказав оставить всё как есть. Он пояснил, что должен сообщить семье Морелло, ведь по нашим законам сестра являлась уже наполовину из их семьи, она ответственность Морелло.

Я догадывалась, откуда Патриция взяла яд. Отец хранил оружие и несколько видов яда у себя в сейфе. Конечно, мы знали пароль, отец не скрывал его от нас на случай, если нам придётся взять оружие и защищаться. Сейчас мне было всё равно на их разговоры, ведь я потеряла сестру, которая была для меня всем, моим целым миром, и даже больше, а теперь она лежала здесь, такая обречённая и холодная.

Я погладила сестру по голове и бледным щекам.

– Патриция, зачем ты так поступила? Как я буду жить без тебя, сестра? Я не смогу. Ты не имела права меня бросать, ведь мы клялись быть вместе до конца, это всё Алессио виноват.

Меня окутала злость и ненависть по отношению к этому ублюдку, только за это я могла держаться, чтобы жить дальше. Тогда я снова взяла ледяную руку моей сестры и поклялась:

– Я клянусь, что отомщу ему, сестра. Он расплатится за твою смерть. Я убью его, даже если сама погибну.

Я поцеловала её в лоб и произнесла самую сильную клятву в нашем Обществе:

– Я клянусь и даю Слово Чести, Патриция. Кровь за кровь. Он будет мёртв. Он будет.

***

Прошло где-то минут тридцать, и на улице послышался шум заезжающих во двор машин. Наверняка это семья Морелло. Спустя пару минут в комнату зашёл какой-то мужчина лет шестидесяти, за ним Микеле с братом Антонио. Я окинула их взглядом, полным пустоты. Микеле осмотрел комнату моей сестры своим сканирующим и холодным взглядом, затем он посмотрел на мою мёртвую сестру и бокал, который по-прежнему лежал на полу, его взгляд коснулся и меня, я почувствовала его физически. Я перевела глаза на сестру, не желая смотреть на них, и продолжая сжимать её руку, будто хочу согреть от этого смертельного холода.

– Лоренцо, тебе необходимо проверить всё и возьми этот бокал, нужно выявить, что это был за яд.

Он сказал это так, будто это покоится на кровати не его мёртвая невеста, а совершенно безразличный ему человек. Бездушный. В это время его брат Антонио стоял возле сломанной двери.

– Хорошо, босс, будет сделано, – сказал доктор.

Он незамедлительно начал свою работу. Я не сдвинулась с места. Мне не нравилось, что эти люди находятся с телом моей сестры, мне хотелось закрыть её от всех. Когда док закончил свою работу, он кивнул своему боссу и Антонио повёл доктора вниз. Мы остались возле моей сестры вдвоём.

Микеле подошёл ближе ко мне, так что я немного съёжилась от его близкого присутствия.

– Изабелла, есть то, что бы ты хотела мне рассказать? – спросил он, смотря в мои опухшие от слёз глаза.

Я отрицательно покачала головой.

– Ты уверена? Я могу помочь.

Но я знала, что последний, кто сможет мне помочь, так это он.

– Уверена, – ответила я хриплым от слёз и бессилия голосом.

– Хорошо, сейчас я тебя оставлю, но нам всё равно придётся поговорить.