Выхода нет

Мы подъехали к нашему заводу по производству резинотехнических изделий. Здесь у нас имелся подвал, в котором мы и выбивали дерьмо из наших врагов. Тони называл это подземной камерой пыток.

Зайдя в здание, мы спустились вниз, где нас ждали Донато и Дженаро в специальной комнате, где было стекло, чтобы наблюдать за пойманными нами ублюдками.

– Босс, – они оба поднялись с кресел.

– Где вы поймали этого ублюдка? – я кивнул в сторону одного здорового русского.

– Он обнюхивал территорию неподалёку от завода, видимо, собирал информацию для Братских.

– Виталия? – спросил Тони с отвращением.

– По всей видимости, – ответил я.

– Думаю, что нужно отправить для него послание. Как считаете? – спросил я, предвкушая вкус крови.

– В прошлый раз ему было мало, – усмехнулся Тони, – тогда мы перебили почти всех его людей, оставив кровавый след за собой.

– Парни, вы можете пойти поесть, пока мы с Тони будем веселиться, – сказал я.

– Как прикажете, босс.

Они вышли.

– Я пойду поговорю с ним для начала, это будет совсем не приятно для нашего друга.

– Музыка? – спросил Тони, уголки его рта приподнялись, и лицо обрело очертания жаждущего крови монстра.

– Полагаю, нашему гостю будет приятно услышать П. И. Чайковского, симфонию номер 5, – вежливо предложил я.

– Не сомневаюсь, – сверкнув глазами, ответил он.

Я зашёл в камеру, где сидел русский, и он сразу же заговорил на своём родном языке.

– Я тебе ничего не скажу, итальянский ублюдок. – Он плюнул на пол, прежде чем заиграла музыка из колонок, висящих на стенах, и он дёрнулся от неожиданной мелодии.

– Я так не думаю, – сказал я по-русски, так как прекрасно владел пятью языками, и одним из них являлся русский.

На его уродливом лице отразилось удивление и самое любимое мною – страх. Я питался им как воздухом, стоило моему врагу показать хотя бы малейший намёк на страх, можно было заказывать похоронную панихиду по нему.

– Ты можешь резать меня и бить, но я ничего не скажу, – выплюнул русский.

– Ничего нельзя получить без боли, мой друг. В прошлый раз твоему хозяину не хватило предупреждения, думаю, что, если и в этот раз не хватит, я смогу придумать способ поинтересней. Кстати, заодно заставлю его пожалеть, что отправляет своих собак на мою территорию.

Я закатил рукава и достал свой любимый калабрийский нож из кобуры, глазами я уже отрывал куски от русского.

– Попробуем вытащить из тебя всё, что ты знаешь, мой дорогой друг.

Я поднёс нож к его руке с татуировкой медведя на груди, как у всех людей Виталия, и начал медленно вырезать её, забрызгивая кровью свои и его руки, наслаждаясь скольжением металла по живой плоти, и его сдавленные крики были самой сладкой музыкой для моих ушей. Я знал, что Тони так же наслаждается его криками, записывая всё для Виталия.

Этот русский оказался не слишком устойчивым к боли, поэтому через тридцать минут моих любимых способов вытягивания информации в паре с ножом и великолепным Чайковским я обладал весьма интересной информацией от теперь уже покойного русского друга. Мне не терпелось добраться до их главаря и лично перерезать ему горло, но на это требовалось время.

– Тони, где электропила? – крикнул я брату через стену.

– Сейчас принесу, – отозвался он.

Через десять минут я закончил. Зашёл к Тони, который сидел на кресле с довольной ухмылкой, растянувшись в кресле.

– Это было великолепное представление, и музыка была потрясающая, боюсь, что мне необходимо ещё.

Я взял полотенце и вытер лицо и руки от крови этого ублюдка, моя рубашка была вся в крови.

– Я рад, что тебе понравилось. Запись есть? – спросил я, чувствуя себя хорошо, выпустив пар и в конце вспоров брюхо ублюдку и отплатив несколько конверсией для подарка.

– Конечно, – он нажал на кнопку и вытащил флешку. – Готово, – протянул её мне.

– Я предполагаю, нам необходимо отправить эту посылку Виталию как можно скорей, нельзя так долго заставлять скучать его по нам, он может расстроиться.

– Наверняка ему очень понравится наш трейлер на будущий фильм в стиле Тарантино, – усмехнулся Тони. – Назовём его: «Виталий и его порезанные ублюдки-2».

Я рассмеялся.

– Виталий молодой и неопытный, этот идиот думает, что может тягаться с нами. Он послал этого шпиона следить за мной и докладывать о каждом шаге, исследуя мои привычки.

– Он наш ровесник, – заметил Тони. – Но ты прав, Микеле, опыта у него маловато, его старик откинул ноги совсем недавно.

– Именно, и он жаждет доказать своим людям, что чего-то стоит, но он слишком импульсивный.

– Я тоже импульсивный, – подметил Тони, и он был совершенно прав.

– Только, Антонио, не забывай, – я наклонился к нему ближе и с улыбкой постучал себя по виску, – ты Морелло, и помимо импульсивности ты обладаешь умом. – Я подошёл к нему и положил руку на его шею, пачкая кровью. – Ты мой брат и мой заместитель, ты знаешь, что я доверяю тебе именно потому, что ты умный засранец, Антонио.

– И невероятно красивый, – добавил он.

– Это оставь для девочек, – я скривил лицо. – А теперь давай отправим сообщение для Виталия.

Я набрал номер Донато.

– Поднимитесь.

Через минуту парни зашли и оглядели комнату через стекло.