Читаем Выхода нет полностью

Выхода нет

– Его зовут Энди Уэлч, – продолжает Гислингхэм. – Или, если точнее, констебль Энди Уэлч. И он служит в дежурной части Центрального полицейского участка в Вест-Энде.

* * *

25 сентября 2017 года, 20:48

101 день до пожара

Саути-роуд, 23, Оксфорд

– Нет, до конца тебе смотреть нельзя.

– Но, папа…

– Прекрати ныть, Мэтти. Мы договорились, что ты посмотришь первый тайм, а теперь тебе пора в постель. Завтра в школу. Ты знаешь правила.

Майкл Эсмонд загружает посудомойку. Его сын стоит в дверях, одетый в пижаму с логотипом «Арсенала». Сегодня команда играет с «Вест-Бромвич Альбионом».

– Но мы же выигрываем!

– Дело вовсе не в этом, Мэтти. – Майкл выпрямляется. – Мы с тобой обо всем договорились, а теперь ты хочешь поменять нашу договоренность. А в жизни так не бывает. Нельзя вечно получать только то, что ты хочешь.

– А вот вчера ты сказал Захарии, что нельзя играть в песочнице, а потом разрешил.

Майкл глубоко вздыхает – эти дети всегда найдут возможность припереть тебя к стенке:

– Вчера все было по-другому.

– Как? Как по-другому?

– Вчера я сказал «нет», потому что думал, что пойдет дождь. А дождя не было. Так что вчера изменились обстоятельства. – Майкл слегка краснеет – главная причина была в том, что Захария орал так, что, казалось, дом вот-вот рухнет, – но он не собирается признаваться в этом Мэтти. – И потом, Захария еще слишком мал, чтобы что-нибудь понимать. А ты – нет.

– Вот, ты всегда так говоришь, – ревет Мэтти с покрасневшим лицом. – Ты всегда говоришь, что я должен быть большим мальчиком, а он слишком маленький и всегда

получает все, что захочет. Так нечестно! Нечестно!

Он пристально смотрит на отца. Майкл ждет, когда он упомянет о собаке. За все эти недели Мэтти не сделал этого ни разу. Начиная с того самого жуткого утра, когда он стоял с сухими глазами и слушал, как отец ему врет.

Они долго смотрят друг на друга, а потом Мэтти поворачивается и, не сказав ни слова, бежит через холл.

* * *

– Очевидно, водитель такси передал телефон всего пару часов назад, – объясняет Гислингхэм. – Уэлч включил его, чтобы посмотреть, кто на него звонил, – таким образом они хотели обнаружить владельца.

– И это отлично сработало, – слышится издевательский комментарий Куинна.

– А сколько он пробыл у водителя? – спрашиваю я, не обращая на него внимания.

– В этом-то все и дело, – говорит Гис. – Он нашел телефон третьего января вечером.

Гислингхэм следит, как мы перевариваем эту информацию. Вечером 3 января начался пожар. И вечером того же дня телефон Эсмонда включали в районе Тоттенхэм-Корт-роуд. Тогда мы все решили, что он именно там.

– Значит, в ту ночь телефон включал не Эсмонд, а таксист?

– В самую точку, босс. Наверное, он включил его для того же, что и Уэлч, только ему тогда не повезло.

– Так что же получается – он возил его с собой десять дней?

– Он на неделю летал в Лас-Вегас, – Гислингхэм пожимает плечами, – и не успел сдать его до отлета. И, честно говоря, он не знал, насколько это важно, потому что, когда мы обратились к публике, он был уже в Штатах. Скорее всего, телефон провалился за заднее сиденье, и таксист не представляет, сколько времени он там пролежал.

Я киваю. Это именно то, что осложняет любое расследование. Не бесконечная ложь или намеренное путанье следов, а вот такие неизбежные мелочи нашей ежедневной жизни.

– Но у меня есть мобильный водителя, – продолжает Гислингхэм. – Я позвоню ему и перешлю фото Эсмонда. Если нам повезет, он вспомнит пассажира.

Ну, хоть что-то. А может быть, даже чуть больше.

– Мет сегодня отправит нам сам телефон, – добавляет Гис, явно пытаясь добавить как можно больше позитива. – Это может дать нам какие-то зацепки. Помните тот предоплаченный номер, по которому звонил Эсмонд? Если он занес его в память вместе с именем, то мы сможем отследить номер. Естественно, при условии, что Бакстер сможет взломать эту гребаную штуку.

Бакстер корчит гримасу притворной скромности, и в комнате раздается приглушенный смех. Но я его не слышу. Подхожу к доске и смотрю на наши временны€е выкладки. В первый раз за все время я чувствую приступ сомнения. Неужели все мы ошибались? Неужели с самого начала перевернули всё с ног на голову?

– Эта свидетельница, которая видела Эсмонда в баре в ночь пожара, – я поворачиваюсь к Эв, – эта организаторша. Ведь это ты с ней говорила тогда, правильно?

– Да, босс, – Эв хмурится. – А что с ней не так?

– А она абсолютно уверена, что это был он?

– Вроде бы да. – Верити слегка бледнеет. – Но, если хотите, я могу поговорить с ней еще раз.

– Да, хочу. И, пожалуйста, как можно быстрее.