Читаем Выхода нет полностью

Выхода нет

– Я знаю, что в этот раз он до Кэлшота не добрался, – заканчивает Сомер и слегка краснеет, вспоминая свою бесполезную поездку, – но если подумать – вдруг он увидел новости по телевизору и вновь впал в это свое состояние «диссоциативной реакции бегства»? Уверена, что такая возможность существует. Хотя, полагаю, надо на всякий случай проконсультироваться с психиатром…

– Я позвоню Брайану Гоу. Напомните-ка мне, когда, по словам Анабеллы Джордан, она заметила перемены в поведении Эсмонда?

– Прошлым летом, босс, – отвечает Эверетт со значением в голосе. – То есть именно тогда, когда учителя в школе Епископа Христофора заметили перемены в Мэтти.

Майкл, Мэтти – уверен, во всем этом есть нечто, хотя это «нечто» все время ускользает…

– Ладно, будем копать дальше. Прошлым летом в этом семействе что-то произошло, и я хочу знать, что это было…

* * *

Запись беседы с Джеймсом Бересфордом, состоявшаяся на Феверел-клоуз 12, Вулверкот, Оксфорд, 13 января 2018 г. в 11:16.

Беседу записала детектив-констебль В. Эверетт.

В.Э.: Спасибо, что нашли для меня время в субботу, мистер Бересдорф.

Дж. Б.: Нет проблем. Рад помочь. Хотя не уверен, что смогу оказаться полезным. Я редко вижу Майкла. То есть я хочу сказать, что мы вместе учились, но это было давным-давно. Мы никогда не были «друзьями».

В.Э.: А когда вы видели его в последний раз?

Дж. Б.: Я как раз пытаюсь вспомнить это с того самого момента, как увидел новости… Где-то месяца три назад. Он совершенно неожиданно прислал письмо по электронной почте. А до этого мы не общались четыре-пять лет.

Э.В.: И что, в этот раз у него была какая-то конкретная причина?

Дж. Б.: Вначале я так не подумал. Мы встретились в одном из баров на Саут-Пэрэйд. Пришлось присесть на улице, потому что Майкл хотел курить. Я думал, что он бросил много лет назад, но, в любом случае, мы просидели и проговорили около часа обо всем и ни о чем, прежде чем он перешел к сути вопроса. Сказал, что хочет воспользоваться моей головой. Я имею в виду, в профессиональном смысле.

В.Э.: Ему был нужен ваш совет?

Дж. Б.: Так прямо он, естественно, об этом не сказал. Майкл ни за что не признает ваше превосходство в какой-то области…

В.Э.: Но он хотел, чтобы вы ему помогли?

Дж. Б.: Если хотите знать, я был просто ошарашен. Он никогда не скрывал того, что считает, что я занимаюсь полной ерундой. Не настоящей «академической» наукой. Не такой, какой занимается он.

В.Э.: А чем вы занимаетесь?

Дж. Б.: Я психотерапевт.

В.Э.: Понимаю. И он хотел – чего? Чтобы вы ему кого-то порекомендовали?

Дж. Б.: В общих чертах – да. Хотя он все время подчеркивал, что нужно это не ему самому, а кому-то из членов семьи. Но он бы по-любому так сказал, правда?

В.Э.: Дело в том, что у нас есть доказательства того, что его жена страдала от постнатальной депрессии. Как вы думаете, могла речь идти о ней?

Дж. Б.: Ах вот как… Я не знал. В таком случае – да, он мог иметь в виду ее.

В.Э.: А вы не вспомните, кого порекомендовали ему?

Дж. Б.: Я дал ему целый список. Человек шесть-семь из местных. Могу продиктовать.

В.Э.: А вы не знаете, он с кем-то из них связывался?

Дж. Б.: Они бы мне не сказали, даже если бы это произошло. Конфиденциальность и все такое… И, как уже говорил, с тех пор я о нем ничего не слышал.

В.Э.: А как он вообще выглядел в тот вечер на Саут-Пэрэйд?

Дж. Б.: Просто кошмарно. Небритый, под мышками пятна пота… Ну, и все такое.

В.Э.: Это было на него не похоже?

Дж. Б. (с гримасой): Вот именно. Для Майкла всегда очень большую роль играла внешняя сторона. У него всегда должны были быть лучшие оценки на экзаменах, лучшая работа, самый красивый дом, самая красивая жена… Ну, вы меня понимаете. Знаете…

В.Э.: Я вас слушаю…

Дж. Б.: Первое, что мне пришло в голову, когда я увидел новости, – это то, что он сделал это сам. Знаете, такой последний и окончательный выход. Честно сказать, если бы я не знал, что в то время он был в Лондоне, я бы все еще так думал. Он всегда был немного фаталистом…