Выхожу тебя искать

– Совершенно верно, – ответила ему Юля, теряя интерес к разговору и ловя себя на мысли, что она вот уже четверть часа как пытается сэкономить деньги Крымова, ведь Шонин заплатил ей, и теперь осталось только провести психологически верную беседу с Крымовым, чтобы объяснить ему, что клиент хочет иметь дело только с ней, с Юлией Земцовой. И как ни ударит это по самолюбию Крымова, он просто вынужден будет согласиться на это, поскольку на его стол ляжет не одна тысяча долларов, реальные деньги, которые можно потрогать, – что может быть важнее для Крымова. Ради денег он позволит ей вести расследование самостоятельно и даже вынужден будет помогать ей, давая советы, людей и дешевые талоны на бензин.

– Ну ладно, не буду тебя больше мучить, ты и сама знаешь, что делаешь… Только вот в следующий раз будь повнимательнее и перед тем, как уйти от меня, попроси печать… Квартира-то опечатана… Вот, держи, – Сазонов достал из ящика стола круглую печать райотдела милиции. – Как будешь уходить из квартиры Оленина, опечатаешь как положено… Все поняла?

– Поняла. Спасибо. – Она действительно забыла о существовании печати, поскольку до этого дня они с Шубиным вскрывали опечатанные квартиры, как профессиональные взломщики, при этом работая так чисто, что после их ухода никому и в голову бы не пришло, что в квартире кто-то побывал. Но так, с круглой печатью в кармане, оно как-то спокойнее.

Оказавшись на улице, она вздохнула с облегчением: ей показалось, что она пробыла в кабинете старшего инспектора уголовного розыска несколько часов.

Над головой светило солнце, воздух дрожал от зноя, было душно, чувствовалось приближение грозы. По пыльному асфальту прохаживались словно уменьшившиеся в размерах от жары сизо-розовые голуби, воробьи жадно пили воду из лужи, образовавшейся перед газоном с какими-то пестренькими цветами. Не цветы, а так, чахлые ростки, напоминающие вольготно растущий сорняк.

В машине Юля связалась по сотовому телефону с Шониным.

– Олег, это Юля Земцова. У меня ключи от квартиры Оленина.

Через полчаса она забрала его из гостиницы и привезла в Фонарный переулок, где находилась квартира Захара Оленина.

Старый четырехэтажный дом, подъезд, пропахший кошками и вареной капустой, массивная дверь, обитая рыжей клеенкой.

– Почему в таких старых домах пахнет старой жизнью? – Юля аккуратно поддела ногтем полоску бумаги с печатью, открыла ключами дверь, распахнула ее и некоторое время стояла молча, всматриваясь в открывшуюся перед ней перспективу коридора. Темно-коричневое, почти черное пятно с размазанными краями вызвало тошноту.

– Кровь… – услышала она голос Олега, стоящего у нее за спиной. – Хоть бы помыл кто… Мерзость какая…

– Да кто же помоет, если он один жил? Разве что милиция приведет какого-нибудь пятнадцатисуточника и заставит замыть пятно…

– А как же квартира? Кому достанется квартира?

– Практичный вопрос, ничего не скажешь… Вы бы закрыли за собой дверь, чтобы любопытные не заглядывали…

Захлопнулась дверь – и они остались каждый наедине со своими мыслями и ассоциациями. Смерть еще гуляла по квартире, укрывая своим кровавым крылом сумрачные лица людей, пытающихся проникнуть в ее тайну.

Захар Оленин жил не как обыкновенный человек, каким пытался представить его Петр Васильевич Сазонов. То, что он занимал типовую малогабаритную однокомнатную квартиру и брился по утрам (или вечерам) бритвой «Жиллетт», а в кухонном буфете у него стояла банка из-под самого распространенного и, можно сказать, ставшего дежурным кофе «Нескафе», еще ни о чем не говорило. Квартира Оленина была просто набита такими предметами, какие редко где вообще встретишь. Так, на широкой двухспальной кровати, занимавшей почти треть комнаты, Юля увидела шесть китайских подушечек в наволочках из гофрированного шелка, в книжном шкафу пылились дорогущие альбомы с репродукциями известных европейских художников, причем датированные последними годами и купленные наверняка в Москве, если вообще не за границей, настолько великолепно они были изданы. В секретере Олег Шонин, который так же, как и Юля, молча обследовал комнату в поисках вещей, которые могли принадлежать Инне, обнаружил шкатулку, полную золотых и серебряных вещей. В основном это были мужские перстни, массивные, с темными полудрагоценными камнями, цепочки, браслеты, часы, брелоки, запонки… Кроме того, там же хранились деньги, преимущественно в долларах и немецких марках.

– Петр Васильевич, – позвонила Юля Сазонову, чтобы избежать дальнейших проблем и неприятностей, которые могли таиться за этими новенькими купюрами, – здесь много драгоценностей и денег… Вы не изъяли их, я вижу…

– Не переживай, мы сделали опись… Видишь ли, мои люди заняты сейчас поисками родных Оленина… Так что работай спокойно…

Она положила трубку и вернулась к Олегу, который в это время стоял на табурете и высматривал что-то на антресолях.