Выкуп

Общежитие располагалось на Шестнадцатой улице. Выйдя из автобуса, он быстро нашел его и остановился перед входом, окидывая взглядом свое новое пристанище. Дом не шел ни в какое сравнение с местами, где ему приходилось жить до того, как он попал в тюрьму. Он невольно вспомнил о Джанет и об их маленьких дочерях. Интересно, где они теперь? Все годы c тех пор, как он видел их в последний раз, он очень скучал по своим дочерям. В тюрьме он прочел в каком-то журнале, что Джанет снова вышла замуж. Родительских прав его лишили несколько лет назад. Ее новый муж, наверное, удочерил их. Ему давно нет места ни в ее жизни, ни в жизни его детей. Усилием воли он выбросил из головы мысли об этом и поднялся по ступеням лестницы в ветхое здание, дверь которого была открыта для лиц, условно освобожденных из заключения.

В общежитии воняло кошками, мочой и подгоревшей пищей, а крашеные стены облезли. Для человека, получившего степень бакалавра в Гарварде, оказаться в таком месте было все равно что попасть в ад, но ведь и Пеликан-Бей не назовешь раем, тем не менее он выжил, пробыв там более четырех лет. Он знал, что выживет и здесь. Он был из тех, кто выживает.

За конторкой сидел высокий тощий беззубый темнокожий, на обеих руках которого Питер заметил следы от инъекций. На нем была рубаха с короткими рукавами, но это его, казалось, не смущало. Несмотря на темную кожу, на щеках у него была татуировка в виде слезинок, а это говорило о том, что он побывал в тюрьме. Он взглянул на Питера и улыбнулся. Вид у него был дружелюбный. По несколько растерянному выражению глаз Питера он сразу узнал в нем человека, только что освободившегося из тюрьмы.

– Могу я чем-нибудь помочь, приятель? – спросил он.

Несмотря на явно аристократическую внешность Питера, по взгляду, одежде и стрижке он понял, что Питер тоже побывал в тюрьме. Было в его походке, в настороженном взгляде, которым он окинул человека за конторкой, нечто такое, что говорило обо всем без слов. Они сразу же узнали друг в друге людей, побывавших в неволе. Теперь у Питера было больше общего с человеком за конторкой, чем с кем-нибудь из людей, принадлежащих к его бывшему миру. Сейчас ведь и он принадлежал к другому миру.

Питер кивнул и протянул ему документы, в которых говорилось, что ему надлежит прибыть в это общежитие. Человек за конторкой кивнул, взял ключ из ящика стола и встал.

– Я покажу вам вашу комнату, – любезно сказал он.

– Спасибо, – коротко поблагодарил Питер.

Все его защитные механизмы снова пришли в действие, как это было в течение четырех лет. Он понимал, что здесь он едва ли находится в значительно большей безопасности, чем в Пеликан-Бей. Народ здесь приблизительно тот же самый. И многие из них снова сядут в тюрьму. Он не хотел снова попадать в тюрьму, не хотел нарушать условий освобождения из-за какой-нибудь ссоры или вынужденной самозащиты в драке.

Они поднялись на два марша по лестнице и прошли по вонючему коридору. Это было старое викторианское здание, которое давным-давно подлежало сносу, но его приспособили под общежитие. Обитателями здесь были только мужчины. Старший по общежитию подошел к двери в конце коридора и постучал. Не получив ответа, он отпер ключом замок и распахнул дверь. Питер шагнул в комнату. Помещение было не больше чулана. На полу лежал покрытый пятнами старый палас. В комнате находились две койки типа нар, два комода, видавшие виды стол и стул. Единственное окно выходило на стену другого дома, который тоже нуждался в ремонте. Картина удручающая. Камеры в Пеликан-Бей были вполне современными, хорошо освещенными и чистыми. По крайней мере его камера была такой. Здесь же помещение выглядело как ночлежка. Но Питер лишь кивнул головой.

– Ванная находится направо по коридору. В этой комнате живет еще один парень. Думаю, он сейчас на работе, – объяснил сопровождающий.

– Спасибо.

Питер заметил, что на верхней койке не было постельного белья, и понял, что белье предполагается иметь свое или спать на голом матраце, как это делали другие. Пожитки его соседа были разбросаны по всему полу. В комнате был полный кавардак. Он постоял у окна, переполняемый чувствами, о существовании которых забыл за последние годы: отчаянием, печалью, страхом. Он не имел понятия, куда теперь идти. Ему нужна работа. Ему нужны деньги. Ему необходимо поддерживать себя в чистоте. Чтобы выпутаться из этих проблем, проще всего было бы снова заняться сбытом наркотиков. Перспектива работать в «Макдоналдсе» или мыть где-нибудь посуду его не вдохновляла. Как только старший по общежитию ушел, он взобрался на верхнюю койку и лежал там, уставясь в потолок. Некоторое время спустя, заставив себя не думать обо всем, что ему предстояло сделать, Питер заснул.