Выкуп инопланетного дикаря

Я провела ночь в объятиях Джекзена. Он не мог сделать больше, чем просто держать меня в объятьях, но это не важно. Он тихо рассказал мне о своей жизни, своем племени и о том, что теперь он изгнан. Все из-за меня. Страшно подумать, скольким Джекзен пожертвовал ради меня. И он не жалеет об этом! Ни одного упрека не слетело с его губ, и его тон был спокоен и вежлив, как всегда. Он даже немного шутил.

И теперь он ждет у алтаря, настоящее воплощение мужественности и силы, даже с грязными импровизированными повязками по всему телу. Высокая и светловолосая Кэролин стоит рядом, выглядя серьезно и царственно, а девочки расположились в нескольких ярдах от алтаря, торжественно глядя на меня.

Я прохожу между ними до алтаря, держа в руке восемь красных цветов — по одному для каждой из девушек, один для Олеси и один для Джекзена. Я сдерживаю слезы. Свет от чужеземного солнца бросает золотые лучи через кусты и ветви джунглей, а по земле стелется туман. И я никогда не чувствовал себя более единой с миром, чем сейчас.

Никто не смеется над простотой церемонии. Все серьезно. Это моя свадьба. Она не совсем такая, как я планировала и мечтала, когда росла. Но она реальна, и для меня она самая замечательная.

Джекзен берет меня за руку и проводит последние два шага к Кэролин. Она говорит несколько слов, которые звучат так, как будто мы на свадьбе хиппи, потому что в ее речи много таких слов, как «цветение», «гармония» и «общность». Но это вполне уместно для ситуации. Кэролин отлично справляется.

Я говорю несколько своих простых клятв, затем Джекзен говорит что-то более короткое, заканчивающееся довольно сильно. Он совершенно серьезен в этот момент.

Затем Кэролин задает нам важный вопрос.

— Тох! — говорит Джекзен мощным голосом с намеком на нетерпение.

А затем я говорю:

— Я согласна, — так твердо, как могу. Потому что я снова реву.

Мы целуемся и все. Нет никакого прохода, чтобы спуститься вниз, и ни одного органа, чтобы сопроводить всю процессию. Девушки подходят, чтобы обнять меня и поздравить. Теперь я замужем.

Я держу руку Джекзена, пока мы все жуем фрукты, ягоды и даже мясо из сумки Джекзена, слегка болтая, как на настоящем приеме. И я ловлю себя на мысли, что это и есть настоящий прием. И лучший из всех.

Пришло время покинуть «консервную банку». Мы собираем вещи, которые возьмем с собой, я проверяю, что переводчик все еще в моем кармане, и что у меня пустая пушка.

Мы подходим к маленькой каменной могиле Олеси. Там снова свежие цветы. Красные цветы, восемь штук.

Эмилия тихо объясняет Джекзену, что случилось. Некоторое время мы стоим там, и я вытираю слезы с моих щек. Мне жаль, что ее нет здесь. И я очень жалею, что не все продумала, прежде чем попыталась захватить тарелку.

Прости, — думаю я про себя, как и всегда, когда стою здесь. — Извини, Олеся.

Дэлия слегка касается меня своей рукой.

— Я знаю, что ты все еще винишь себя за это, — мягко говорит она, врываясь в мои мысли.

— Я вижу, как ты смотришь на эту могилу. И ты совершаешь эти рискованные поступки, потому что чувствуешь себя виноватой. Я знаю, что это ты каждый день кладешь сюда цветы. Но ты не убивала Олесю. Это было они. Инопланетяне. Не ты. Ты можешь отпустить это.

Эти слова имеют большое значение, потому что они исходят от нее. Дэлия редко говорит. Но когда она это делает, то всегда меняет игру.

И она наблюдательна. Я думала, что осталась незамеченной, принося цветы.

— Спасибо, — говорю я, вытирая глаза.

Остальные девушки соглашаются и похлопывают меня по спине и плечу.

— Черт побери. Во всяком случае, ты, вероятно, спасла нас всех от гораздо худшей участи.

— Плуд, — говорит глубокий голос. Джекзен стоит позади меня, задумчиво глядя на могилу.

— Известно, что они берут женщин и убивают их. Используют для ужасных вещей. Наши женщины ушли тем же путем. Были похищены у нас. Они высадили вас здесь, как способ опозорить нас и вызвать путаницу. Они все равно это сделали бы. Никто из вас не повлиял бы на это. Они зло.

Я чувствую его тяжелую руку на моем плече и сжимаю ее своей. Мне становится легче от мысли, что мы оказались здесь не по моей вине. Из-за этого постоянного источника пронзительной вины в глубине моего сознания я сделала много смелых или глупых вещей. Уверена, что в другое время я поступила бы иначе.

— Хорошо, — говорит Дэлия. — Уходим.

Она начинает удаляться в направлении пещер, где, по словам Джекзена, мы сможем жить.

Одна за другой девушки бросают прощальный взгляд на «консервную банку» и нашу маленькую колонию, а затем идут вслед за Делией со своими скудными вещами в грубых тканевых мешках на плечах. Я несу сумку Джекзена, потому что он все еще ранен, и не думаю, что сегодня он готов к большему, чем ходьба. По крайней мере, он не бледен.

Девочек нет, и мы одни в «консервной банке». Мы молодожены. Мы заслуживаем пару минут наедине.

Я смотрю на него.

— Как ты чувствуешь себя в роли мужа?

Он наклоняется, чтобы поцеловать меня.