С другой стороны, послание никак нельзя было назвать альтруистским. Ведь русский император не предлагал оборонительного союза или столь необходимой Испании финансовой поддержки, что было, впрочем, неудивительно, ведь Россия сама обросла миллиардными долгами. Причем не песет, а золотых рублей! Зато, он предлагал именно то, что потребуется ее войскам и флоту, в обмен на то, чего столь сильно желал получить будущий противник - современные броненосцы и артиллерийские орудия с боеприпасами, а также ряд вспомогательных судов и крейсеров 2-го ранга из состава Русского Императорского Флота, что могли быть переданы ее стране в обмен на ряд островов сразу после осуществления американцами указанного в письме факта подрыва собственного корабля и до официального объявления войны. К тому же, не надо было иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, насколько самой России будет выгодно затягивание будущего конфликта и уж тем более гипотетическое поражение САСШ, являвшихся их основным конкурентом на рынке зерна и нефти. А с предоставлением подобной помощи война действительно имела все шансы затянуться. Но вот это как раз совершенно не устраивало королеву! Ведь на затяжную войну у Испании попросту не имелось средств, в отличие от богатеющих из года в год САСШ. А о победе и вовсе не хотелось думать! Во-первых, без огромной армии и транспортного флота не могло идти и речи о переносе боевых действий на территорию американского континента. Что в принципе виделось невозможным в свете отсутствия потребных средств. Во-вторых, старый враг, несомненно, давший своему молодому кузену карт-бланш на войну с одной из старых монархий, вряд ли стал бы безучастно наблюдать за избиением своего ставленника. И хорошо, если бы вмешательство Англии ограничилось лишь настойчивым предложением остановить "никому не нужную" войну.
В результате вырисовывалась картина острой необходимости скорейшего приведения ситуации к ничьей, но по очкам немного в пользу Испании, ибо признак малейшего послабления непременно привел бы к выгодному именно американцам затягиванию войны. Говорить так, конечно, было нельзя. Все же затягивание любого вооруженного конфликта являлось невыгодным для любой из участвующих сторон. Но в данной конкретной ситуации САСШ располагали всеми необходимыми ресурсами для длительного противостояния, в отличие от Испании, потому могли задавить своего противника, исключительно, затягивая время.
Впрочем, у "бедной одинокой женщины" имелось достаточное количество подданных, чьей работой являлось претворение в жизнь пусть не ее мыслей и пожеланий, но необходимых стране в данный момент времени планов. Тем более, что однажды опростоволосившийся нынешний глава кабинета правительства Пракседес Матео Сагаста, несмотря на свою работу по снижению накала ситуации в колониях, также не питал особых надежд по поводу грядущего противостояния с Северо-Американскими Соединенными Штатами. Слишком многое его извечные политические конкуренты, убранные со своих постов считанные дни назад, успели упустить и натворить за последние два с половиной года своего правления, чтобы уже дрожащий от избыточного давления военно-политический котел не взорвался, обдав всех острыми осколками и обжигающим паром. Но при этом никто не мешал ему хотя бы попытаться снизить накал страстей, дабы уменьшить разрушительный эффект будущего взрыва. И здесь, помимо политических шагов, совершенно не лишним виделось вновь позвать на действительную службу старого знакомого, более всех прочих ратовавшего за увеличение потенциала испанского флота и павшего чуть более года назад жертвой политических игр, развернувшихся вокруг его, привлекавших очень многих, поста министра военно-морского флота Испании.
Контр-адмирал Паскуаль Сервера у Топете не стал строить из себя обиженного на весь свет недотрогу. Тем более, что приглашение о возвращении на службу пришло не от кого-нибудь, а от самой королевы! Да еще было представлено не в виде прямого приказа, а в качестве личной просьбы отчаянно нуждающейся в защитнике женщины к истинному офицеру! Уж такое обращение отставной контр-адмирал проигнорировать не мог, тем более что впереди замаячила возможность от души поквитаться с теми, кто выжил его из министерского кресла.