Вынужденная связь (ЛП)

Последние несколько слов исходят непосредственно от моих уз, а не от меня. Изменение моего голоса заставляет Сойера слегка сглотнуть, но это также заставляет его пошевелиться, отпереть дверь и впустить меня к Сейдж. Я жду, пока он снова закроет ее за мной, прежде чем повернуться, чтобы как следует рассмотреть мою девочку.

Она не признает меня и не поднимает глаз, и когда я подхожу прямо к ней, я игнорирую комментарии за моей спиной, выражающие сильное неодобрение, и забираюсь к подруге на ее маленькую, неудобную кровать. Как только оказываюсь там, я обнимаю ее, прижимая ее лицо к своему плечу, ее тихие слезы превращаются в сотрясающие тело рыдания.

— Я убила ее, Оли. Не знаю, как, почему или что-либо еще, но я убила ее.

* * *

Проходит час, прежде чем Сейдж успокаивается настолько, чтобы нормально поговорить со мной.

Хотя я не жалею о том времени, когда лежу рядом со своей лучшей подругой и обнимаю ее, пока она разрывается на части. Я знаю, что мы можем снова собрать ее по кусочкам, и что Сейдж Бенсон, которая выйдет из этих камер, может быть хрупкой какое-то время, но она будет сильнее и выносливее, чем Сейдж, которая проснулась утром в день нападения. Я испытываю огромную печаль по поводу этого факта и хочу оплакать ту счастливую девушку, которая была раньше, так же, как оплакивала ту счастливую девушку, которой была раньше.

Сейчас не время для этого.

Сейчас самое время придержать для нее место, пока мы не сможем вытащить ее отсюда, надеюсь, сегодня. Когда ее дыхание немного выравнивается, а слезы перестают пропитывать мою футболку, я отстраняюсь и опускаю голову на подушку рядом с ней. Оглянувшись через плечо, я вижу, что Сойер сидит за столом со своим ноутбуком, яростно постукивая по клавиатуре, поскольку он неустанно работает, чтобы вытащить свою сестру из этого.

Гейб и Атлас оба смотрят через стекло на нас двоих, всегда настороже на случай, если есть какой-то шанс, что Сейдж может напасть на меня. Я на мгновение задумываюсь о том, действительно ли Атлас мог бы разрушить одну из этих стен, чтобы добраться до меня, если бы ему понадобилось, и он улыбается мне, протягивая ключ. Видимо, мои мысли сегодня снова слишком громкие, если даже мой не-Нейро Привязанный может понять, о чем я думаю.

Гейб сидит на полу, подтянув одно колено к груди, положив на него щеку и наблюдая за нами обоими. Думаю, он немного более спокоен, чем Атлас, потому что искренне верит, что Сейдж невиновна, и что единственная угроза — это инородная сила внутри нее или какой-то переключатель, который Джованна могла каким-то образом имплантировать.

Я поворачиваюсь обратно к Сейдж и вижу, что она смотрит на меня налитыми кровью глазами, но слезы высохли, так что сейчас самое время для ответов.

Мой голос едва ли громче шепота, как будто это просто разговор в постели на пижамной вечеринке, а не полный гребаный кошмар, когда я говорю: — Выложи мне все. Я знаю, что ты уже рассказала всем остальным, но расскажи мне точно, что именно произошло, как ты себя чувствовала и все то, что можешь рассказать только лучшей подруге. Может быть, в этой истории чего-то не хватает, что могло бы нам помочь. На данный момент я готова попробовать все, что угодно, Сейдж.

Она медленно кивает, но колеблется. — Это не имеет значения, Оли. Даже если мы узнаем, что кто-то что-то сделал со мной, чтобы это произошло, я все равно кого-то убила. Родители Дары и ее Связные заслуживают того, чтобы кто-то был привлечен к ответственности за случившееся.

Я киваю. — Полностью согласна, и когда я узнаю, кто сделал это с тобой, я привлеку их к ответственности. Лично. Натравлю на них свои узы, с абсолютной радостью, и мы все сможем созерцать, как они разрывают этого человека на куски.

Сейдж сглатывает и качает головой. — Ты думаешь, этого достаточно? Думала ли ты бы, что этого достаточно, если бы это случилось с одним из твоих Привязанных? Эта мысль снова и снова прокручивается у меня в голове. Что бы я сделала, если бы это случилось с Феликсом, Кираном или даже Райли? Я бы хотела, чтобы все понесли ответственность, включая человека, держащего нож.

Я протягиваю руку и заправляю выбившийся локон ей за ухо. — Это потому, что ты слишком сурова к себе. Я знаю, что ты лучше этого, и ни за что не захотела бы, чтобы были отняты невинные жизни. Проблема в том, что сейчас ты не считаешь себя невиновной, потому что это дело твоих рук. Сейдж, если кто и знает, каково это, так это я. Меня столько раз использовали, чтобы убивать. Мне пришлось научиться жить с этим фактом. Это нелегко, и большую часть времени я все еще верю, что заслуживаю смертной казни за то, что сделала, но все сводится к тому, что я никогда бы не стала добровольно лишать жизни невинного человека. Я знаю это о себе и уверена в этом. Я также знаю это о тебе, и поэтому буду бороться с кем угодно, включая тебя, чтобы вытащить тебя отсюда.