Выражение монашеского опыта

Часто создается впечатление, что я повторяю уже сказанное, но делается это для того, чтобы не отступать от направления, указанного старцем, который с настойчивостью заострял внимание интересующихся на этой части духовной лествицы, поскольку она является наиболее неровной и труднопроходимой из всех. Дело в том, что враг здесь приобретает наглость и, используя свой успех как щит против побежденного им подвижника, не сдает крепость без боя. Это хорошо известно людям, опытным в брани такого рода. Если Господь наш попустит, то против подвижника обрушивается все диавольское неистовство, вооруженное жестокими орудиями невидимой брани. Как пишет старец, он «предается в руки малодушия, уныния, гнева, богохульства и всех зол вражьих, так что каждое мгновение вкушает удавление душевное и пьет воду мучения. При этом лукавейшие бесы непрестанно, днем и ночью, действуют через различные его страсти; Иисус же, Господь наш, стоя вдалеке, нисколько не укрепляет подвижника Своего, но довольствуется тем, что смотрит на него, как на ведущего бой на стадионе. И тот будет истинным подвижником, кто среди всех этих бед не ослабеет и не оставит своего места, но, обороняясь, будет стоять, соединяя сокрушенные в битве части ладьи своей, плача и стеная о полученных ранах, и постарается залечить увечья, с нетерпением ожидая более избавления от искушений, нежели окончательной погибели. Истинно мое свидетельство, возлюбленный брат, продолжает старец, но лишь тот, кто испытал горечь этой желчи, знает, о чем наша речь…» Еще одним признаком утешения благодати, неявно доставляемого ею и сопутствующего этой благой оборонительной борьбе подвижника, являются надежда и дерзновение, позволяющие ему выдержать длительное испытание. Подвижник, таинственно укрепляемый ими, заявляет: «Лучше я умру, подвизаясь, чем допущу поношение пути Божия. Ведь я имею столько свидетельств, что его прошли все святые!» Видя такую ярость врагов, он обращает особое внимание на свой ум, чтобы тот не был прельщен разнообразными мечтаниями и тяжестью мысленной брани. Время, в течение которого может продолжаться данное испытание, не находится в строгой зависимости от качеств человека и внешних обстоятельств, но обыкновенно бывает длительным. Вот что говорит об этом старец: «Таким образом, любезный, великий подвиг продолжается в течение немалого времени, которое, однако, соответствует терпению каждого и Божественной воле». Неистовство врагов, как я сказал, велико, ибо они нападают с еще большей силой, когда видят, что «времени уже не будет» [339]

и им придется убраться прочь, уступив победу подвижнику. «Столь живо ощущает он своих супостатов, что многие, возможно, и не поверят этому. Ибо во время молитвы, когда тело подвижника бодрствует, он, как живое движение, чувствует бешеное волнение страстей своих. Но и по ночам часто слышит он голоса и смех бесов, которые издеваются и смеются над несчастным противником. Если же угодно тебе послушать и об этом, то знай, что видит он во сне, как целые полчища бесов являются ему в естественном своем виде и нападают на него разными способами». Со стороны же благодати, которая поддерживает претерпевающего искушения, «некий тончайший голос призывает его быть внимательным и не двигаться с места своего, чтобы не пасть и не стереть навсегда память о себе из книги блаженной Будущей Жизни».

Приснопамятный старец завершает разговор об этой ступени такими словами: «Итак, узнал ты, любезный, об отнятии благодати, увидел и властительство диавола и мужество подвижника. Посему и немногие из вступивших на это поприще благополучно проходят его. Ибо все монахи, призванные Богом, пришли к монашеству под действием первого луча благодати, многие же насладились и светом второго ее луча. Когда же пришло сие испытание и удалилась благодать, а опытного учителя рядом не было, то они, не удостоившись больше просвещения благодати, не понимая причины этого дела, подумали, что вернуть благодать нельзя. Такие люди, отчаявшись в отношении ДАРА, живут в глубокой скорби, ибо сила человеческая обычно истощается, когда нет деятельного наставника».

ЗВУК ТРУБЫ ШЕСТОЙ

О возвращении Божественной благодати