Выше головы! (CИ)

Возможно, с ним бы ничего и не случалось: инженеры носили защитные экзоскелеты, так что риска почти не было. Почти. Трёхпроцентная возможность, что попадание в смерч станет летальным, при том что само попадание было не намного вероятнее. Может вообще ничего не произойдёт!

Это было «нормально» для тэферов: подумаешь, какой-то смерч, Сикора же не голым гуляет! Привычно. Ничего особенного! Но не для меня. Я сразу подумал о кнопке. Я знал, что такое смерть — видел её несколько раз, готовился к ней и в полной мере испытывал на себе эту вероятность. И я понимал чувства человека, который оказался на краю.

Всё это промелькнуло у меня в голове, и я скомандовал:

— Летим туда. Будем его вытаскивать.

Зроа послушалась — молча. Р-ДХ2-13405-1 тоже ничего не сказал — мне, по крайней мере.

Вскоре мы были у атмосферной фабрики: вблизи она была похожа на огромный распахнутый рот. Атмосферные фабрики восполняли тот кислород, который не успевали произвести цианобактерии, и участвовали в азотфиксации. На данный момент это были самые крупные инструменты терраформинга: «пенёк» несколько сотен метров в диаметре, управляемый логосом, но всё равно нуждающийся в человеческом контроле.

Я то и дело крутил головой — от фабрики в сторону горизонта. Моё внимание притягивали колеблющиеся колонны цвета старого пепла. Их было четыре… нет, пять штук. Между небом и землёй, они как будто перечёркивали мир вокруг. И они стремительно перемещались, всё ближе и ближе — прямо туда, где был я и Сикора.

«Я рядом. Сейчас…»

«Привет, Рэй! Спасибо».

Ему и, правда, не повезло. При спокойной погоде ремонт, который он затеял, занял бы всю смену, но и только: временная остановка генераторов кислорода, извлечение их наружу и проверка всех соединений. Пока он нашёл ошибку, пока смог исправить, стало слишком поздно. Он мог бросить фабрику с открытыми генераторами, но тогда последующий ремонт был бы гораздо дольше и сложнее. А мог рискнуть, и доделать всё до конца. Но тогда на то, чтобы вылезти из «трубы», времени уже не оставалось. А смерчи шли прямо на него — тот самый крошечный процент, о котором мало кто беспокоился.

Ветер качал зависшую зроа: к счастью, «морской болезни» у меня точно не было! Я выпустил лестницу так, чтобы нижняя планка была рядом с Сикорой.

«Хал, лови!»

Пока он поднимался по лестнице, которая сама медленно втягивалась внутрь, я подумал о климатологах — они были далеко, и ничего не могли поделать. Ничем не могли помочь. Но осознавали свою ответственность. Тяжёлое положение!

«Ещё немного», — поторопил я, и открыл боковой люк, чтобы помочь ему забраться внутрь. И тут нас накрыло.

На мгновение я испытал такое ощущение, как будто оказался в невесомости: висел в воздухе, не чувствуя своего веса, и даже не боялся. Потом меня вытащило наружу и как следует приложило о корпус вездехода, так что в груди что-то лопнуло, и рот наполнился кровью. Я отключился, но в последний момент увидел руку Сикоры, который держался за лестницу и одновременно держал меня за щиколотку…

Экзоскелет — отличная штука. Он спас нас обоих. А ещё поведение камилла, выбравшего правильный маршрут и утащившего нас сначала подальше от смерчей, а потом сразу — в центральный купол.

Возможно, всё обошлось бы и без моего участия. И может, и нет — какой смысл гадать? Мы оба были живы и здоровы. Смерчи серьёзно повредили посадкам, но ущерб был восполняемым. Подумаешь, ещё один ураган! Жертв не было, а это главное.

— Я знала, что ты туда влезешь! — сказала Грета Эспин в первый же свой визит.

Она была первой, кого мы увидели, открыв глаза. Грета ничего не сказала про смерчи — зато в подробностях описала свои ощущения от внутренностей рабочего камилла: во время ЧП она оказалась на открытом участке, и других вариантов не было.

— Воняет грибами и постоянно кто-то копошится под ногами! Думала, меня стошнит!

Кто конкретно был виновен, я так и не узнал. Да и не хотел: что бы я делал с этой информацией? Ну, сказал бы: «Из-за тебя мы чуть не погибли» — как будто это вообще надо говорить!

Винк Леманн тоже зашёл, молча посмотрел на нас, хитро усмехнулся и вышел, даже не поздоровавшись. Я сначала решил, что это из-за меня, но когда взглянул на задумчивого Хаула, понял, в чём тут дело. Они должны были часто общаться в прошлом — когда двадцатилетний «убийца по неосторожности» прибыл на Тильду.

— Хал, можно тебя спросить? Нет, не о тебе…

— Валяй, — ответил мой молчаливый напарник.

— Ты знаешь Илону Бруни?

— Конечно, знаю! Мы ж на одном материке работаем!

— Я… Она мне очень помогла…

«А вдруг Хаул Сикора — это тот самый и есть?!» Но поздно идти на попятную!

— Она как-то обмолвилась, что… что есть человек, который важен для неё. И что он, в отличие от меня, совершил настоящее убийство. Она выглядела такой печальной… Я подумал, что если узнаю, кто это, смогу помочь.

Он пощипал себя за нижнюю губу.

— Прямо так и сказала?

— Типа того.

— Странно…

— Что? Что она сравнивает по такому признаку?