Вышел киллер из тумана

- Ну и славно... Не преувеличивайте опасности, дорогой мой Иван Никифорович, - ворковал в трубку Павленко. - Есть в вас что-то такое глобальное, основательное.

- Это плохо? - мрачно спросил Фефилов. Ему очень не нравился покровительственный вальяжный тон Павленко. Ведь это он привел на работу Хмельницкого, делал на него серьезную ставку, а теперь делает вид, что вообще ничего не произошло. Он словно издевается над ним.

- Да что вы! Не обижайтесь на меня, Иван Никифорович. Вам и положено быть глобальным и основательным, не давать никому покуситься на основы основ, на святая святых, так сказать. А мне по статусу как раз положено при всех обстоятельствах быть бодрым и веселым. А пока хочу вас вот о чем спросить - как с другими объектами?

- Ведется наблюдение.

- Ну и пусть ведется. Работа в нашем банке построена нами так, чтобы каждый отвечал за свое поле деятельности. У меня свои обязанности, у вас свои. И не надо докладывать мне обо всех ваших действиях каждую минуту. Вот когда все объекты будут нейтрализованы, тогда и доложите. Кстати, насколько я помню ваше обещание, у вас остались всего сутки для решения этой проблемы. А вот когда она будет решена, мы с вами вздохнем спокойно и будем иметь право распить бутылочку хорошего коньяка. Вы какой коньяк предпочитаете, Иван Никифорович, я что-то запамятовал?

- Я предпочитаю водку, Вадим Филиппович, - сурово ответил Фефилов. Тон Павленко начинал раздражать его уже не на шутку, он даже боялся сорваться и произнести какое-нибудь лишнее слово.

- Тоже ничего страшного. На вкус и цвет камарадос нет, - рассмеялся Павленко. - Значит, будем пить водку. Я всеядный, Иван Никифорович. Что надо для дела, то и выпью. В молодости бормотухой баловались, и ничего, не жаловались, жизнью наслаждались. Все, не будем больше занимать телефон. Мне могут позвонить на этот номер из Швейцарии.

"Фраер паршивый, - стиснув от злости зубы, думал Фефилов, сидя за своим столом. - Что бы ты вообще делал без меня, глобального и основательного, хотел бы я знать..."

Встал с места и начал ходить взад-вперед по кабинету...

9

Они стояли молча друг напротив друга.

Как давно они не виделись! Сколько времени они не виделись?

Ни тот, ни другой не мог толком вспомнить, когда они встречались в последний раз.

Сейчас им было по тридцать восемь. Нет, Олегу еще не исполнилось, у него день рождения шестого июня. Как у Пушкина.

- Олежка... - прошептал Андрей, сбрасывая с себя свой камуфляж и делая шаг по направлению к старому другу.

- Андрюха...

Они крепко обнялись и расцеловались, стоя в маленькой прихожей.

- Я бы тебя, пожалуй, не узнал при встрече, - произнес Андрей. - Ты стал такой...

- Толстый? - рассмеялся Олег. - Я и в школе был далеко не худеньким.

- Нет... Сейчас ты просто вылитый Вакх. Помнишь, как тебя называли в школе? Хмель, Вакх, и как еще? А, Дон Жуан.

- Дон Гуан, - поправил его Олег. - Это, помнится, придумал Славка Задорожный. А ты... - окинул он взглядом старого друга.

- А я, наоборот, похудел, да?

- Да как тебе сказать? Не то, чтобы ты похудел, ты стал словно какой-то стальной. Крепкий. Загорел-то как. Откуда у тебя такой загар в мае месяце? Ездил на курорт?

- Да у меня всегда такой цвет лица. От злобы, наверное, пожелтел.

- А вот седины нет совсем, ни единого волоска.

- Зато в твоих кудрях уже немало, на нас двоих хватит, - заметил Андрей.

- Это еще что! Ты знаешь, у меня жутко седеют усы и борода, - смеялся Олег. - И поэтому я стал брить усы. Да ты помнишь, наверное, мой отец уже в сорок был совершенно седой. Наследственность.

- Что вы стоите в прихожей? - раздался от двери негромкий женский голос. - Проходите в комнату.

Андрей оглянулся. В дверях стояла высокая крупная женщина лет тридцати с большими грустными зелеными глазами. Русые волосы были гладко причесаны и убраны на затылке в пучок.

- Знакомься, - представил Олег. - Это Таня, хозяйка квартиры. Это она дала приют беглому банкиру. За что мы ей очень признательны.

За спиной Тани стояла женщина, немного ниже ее ростом, темноволосая, довольно полная.

- А вот это Алла, мой добрый гений, - представил ее Олег. - Давай, дружище, за встречу по рюмочке коньяка!

- По рюмочке можно, - согласился Андрей.

Они прошли в скромную, но уютно обставленную комнату. Посередине стоял стол с початой бутылкой армянского коньяка и вазой с фруктами.

- Дамы, а теперь я представляю вам моего лучшего друга Андрюшку Стрельцова, - произнес Олег, разливая по рюмкам коньяк. - Мы с ним росли в славном городке Волжанске!

"Да... - подумал Андрей, с нежностью глядя на старого друга. - А ты, честно говоря, мало изменился, несмотря на свой представительный вид и седину в кудрях. Такой же наивный и доброжелательный к людям... И кому ты мог помешать, что за твою жизнь платят такие деньги?"

- Олег много рассказывал про вас, Андрей, - сказала Алла.

- Спасибо, - произнес смущенный Стрельцов. "Знали бы вы все, кого вы тут принимаете. Киллера, вышедшего из тумана..."

Они выпили по рюмке коньяка.