Выскочка

— Прекратите оба! — справившись с эмоциями, вмешалась Лера. — Андрей! Я не поеду с тобой никуда! Я просто не могу!

— Почему ты так жестоко поступаешь со мной?! — Андрей, словно раненый зверь, бросился в ее сторону, но Берта угрожающе подняла над головой лопату и загородила собой Леру.

— Притронешься к ней еще раз, получишь, — процедила она сквозь пожелтевшие зубы.

— Да пошли вы обе к черту! — не выдержал Андрей. — Лера, если ты сейчас же не сядешь в машину, я уеду без тебя. И запомни: я заберу все твои вещи с собой. Картины и краски тоже.  Попробуй пожить здесь в этом мятом платье и без копейки денег!

— Поезжай! — крикнула Берта. — Моя сестра и без твоих подачек обойдется!

— Уезжай, — всхлипнула Лера. — Я остаюсь.

— Хорошо,  — приблизившись к жене, снова больно сдавил ее запястье Андрей.— Но знай, я не прощаю предательства. Когда ты одумаешься, будет поздно.

— Пусти… — пробормотала Лера и выдернула руку.

Андрей презрительно сплюнул, оттолкнул ее от себя и быстрыми шагами направился к машине. Спустя несколько мгновений сверкающий внедорожник скрылся в клубах дорожной пыли, оставив двух сестер позади.

— Ну, ты как? Нормально? — сочувствующим взглядом окинула сестру Берта. — Сделать чай?

— Сделай, — кивнула Лера, и из глаз покатились горячие слезы.

— Да ладно, не плачь. Перемелется все, — махнула рукой Берта и включила чайник. — У нас на рынке вчера весь день одно и то же болтали. Тетушка твоего муженька в бешенстве, что любимый племянничек один уехал из города, гордо бросив ей в лицо ключи от квартиры.

— Мне кажется, я никогда не смогу пережить это. Раньше я думала, что меня выкинут из строительной компании за отношения с Андреем, и это казалось мне самым страшным. А теперь я знаю, что Андрея все осуждают за женитьбу на мне из-за матери, и кажется, это вообще никак не исправить. Боже мой, Берта! А ведь я так хотела от него ребенка! Я так горько плакала, когда узнала, что ничего не получилось! Что было бы со мной сейчас, если бы я оказалась в положении?

— Он не имел права скрывать от тебя правду. Ложь, даже во благо, никогда не приносит счастья, — Берта залила кипятком чайный пакетик в большой белой кружке и принесла Лере.

— Наверное, я уже никогда не стану прежней, — с благодарностью приняв чай, вздохнула та. — Не смогу радоваться жизни. Внутри будто сломалось что-то и причиняет нестерпимую боль.

— Все проходит, — с понимающим видом отозвалась сестра. — Время лечит.

— Да. Наверное. Завтра будет новый день, я пойду в художественную лавку, буду рисовать, потом будет еще один день, я снова буду рисовать…

— Еще можно на пляж сходить, искупаться! — хмыкнула Берта.  — Помнишь, то место, где мы любили играть в детстве? Хочешь сходить туда?

— Хочу! — оживилась Лера. — Вечером обязательно сходим!

…Дневной зной отступил. Море было тихим и спокойным. Лера и Берта брызгались соленой водой и смеялись, как маленькие. Как же это было весело — окунаться в воду прямо в платье, а после тихо сидеть под большим горячим камнем и наслаждаться его теплом.

— Как думаешь, мама нас сейчас видит? — как и в детстве, задрала голову вверх Лера. На небе она обнаружила первую звездочку.

— Видит, конечно, — согласилась Берта и наклонилась к проросшим водорослями камням. — О, там крабик! Сейчас выползет! Они всегда вечером выползают на берег…

— А знаешь, о чем звезды говорят?

— И о чем же? — насмешливо повернулась в ее сторону сестра.

— Они шепчут о любви.

— Откуда ты знаешь?

— Не важно. Просто знаю, и все, — отмахнулась Лера, тут же почувствовав в сердце ноющую боль.

— Не верю! — фыркнула Берта.

— Значит, ты никогда не любила по-настоящему, — загадочно улыбнулась Лера и снова подняла голову вверх.

— Ты сейчас копия нашей мамы! И говоришь точно таким же медовым голоском! — брезгливо поморщилась сестра.

— А ведь правда… Она тоже так говорила, — вспомнила Лера. И вдруг почувствовала, что больше не стыдится матери и сестры, их образа жизни. И ее душу пронзила догадка. — Берта, а ты никогда не думала, что мама могла любить Льва Константиновича?

— Конечно, могла. Но это ничего не меняет. Она погибла из-за него! Слишком многие ей желали зла, вот она и не выдержала, заболела. И никакой отец Григорий помочь ей не смог! На нас даже в церкви всегда смотрели, как на прокаженных! — Берта отвернулась к морю. — Это так тяжело, жить и знать, что тебя все проклинают из-за того, что твоя мама - любовница самого Льва Константиновича Сотникова, мэра нашего города!

— Но Берта, это все в прошлом уже давно… — подсела к сестре Лера и положила руки ей на плечи.

— Было бы в прошлом, если бы ты все не разворошила своим замужеством!

— Глупости! Мы с тобой не виноваты ни в чем!

Берта ничего не ответила, и они еще долго сидели рядом, слушая, как тихо шуршат теплые волны. А когда совсем стемнело, поднялись с камней и медленно побрели в сторону дома.