Высматривая путь. Том I (СИ)

Ян от этого жеста сплюнул, обернулся вокруг себя несколько раз, коснулся рукой спины Эскеля, кивнул ему, явно напоминая об их своеобразном уговоре, и торопливо зашагал обратно, то и дело бросая косые взгляды в сторону так называемой ведьмы.

— А ты, — она, наконец, обратилась к ведьмаку, — заходи давай. А то вижу, девица твоя совсем плоха.

Он неуверенно кивнул, наконец, ощутив легкую вибрацию медальона за пазухой, и двинулся вперед. Теперь сомнений в том, что эта ведьма и впрямь знается с магией, у него не осталось. Но то и к лучшему, лишь бы за помощь не запросила ничего невыполнимого.

Комментарий к Часть 27. Не каждую хворь лечит настойка

Бечено

========== Часть 28. Чародейка из-под Мурривеля ==========

Внутри хата была обставлена хорошо. Добротные деревянные стеллажи, набитые всяким множеством колб и прочими стеклянными емкостями с неизвестным, а оттого заведомо неприятным содержимым. Круглый дубовый стол и стулья с мягкой обивкой, а не табуреты, какие можно было встретить в деревнях повсеместно, стояли в центре комнаты. Небольшие квадратные окошки закрывали короткие бархатные шторки, а проход в дальнюю комнату был завешен коричневым сатином, с множеством побрякушек по краям. То ли это были каменья, то ли какие-то бусы, ведьмак не успел рассмотреть. Ведьма, не ожидая, пока он насмотрится и освоится, указала ему рукой на широкую лавку у входа и повернувшись спиной, принялась чем-то звенеть.

Он осторожно уложил Деру, провел рукой по ее горячему лицу, сметая грязные, прилипшие пряди волос и резко отстранился, услышав тихое покашливание за спиной.

— Ах, как давно я не видела, чтобы мужчина так над девой юной трясся, — с нескрываемым ехидством в голосе, проговорила ведьма. — А теперь пропусти, дай взглянуть на нее.

Эскель молча отошел, устроился у входа, оперся плечом о стену и с недоверием поглядывая на новую знакомую, скрестил на груди руки.

— Кто ты такая? — наконец заговорил он, когда увидел, как девушка водит ладонями вокруг лица Фредерики, спускается к шее, ведет по груди и плечам, затем все ниже и ниже.

— Ведьма. Ты же слышал, как меня назвал этот вонючий боров — Ян.

— Может быть и ведьма. Но только на местную ты не похожа.

— Отчего же? — она улыбнулась, и с хитрецой взглянула на ведьмака.

— Кожа чистая и светлая, волосы ухоженные, руки уж больно изнеженные, не грязные. А еще от тебя за версту несет гламарией.

— Мало ли, где я могла ее достать, — она нахмурила тонкие брови и принялась развязывать рубаху Деры.

— Твой дом обставлен так, словно тут живет самая настоящая чародейка. Все эти замашки на роскошь: сатин, бархат, каменья, подсвечники, стулья обитые. Где ты только это все взяла? И если это так, то мне даже интересно, что такая мамзель делает в таком захолустье, — усмехнулся ведьмак.

Девушка резко отпрянула от лежащей на скамье травницы, выпрямилась и скрестив под грудью руки, взглянула исподлобья на Эскеля. Алые бусы провалились в ложбинку меж ее грудей, а множественные браслеты блеснули в тусклом свете горящих по всему дому свечей. Ведьмак перевел взгляд на ее всколыхнувшуюся в вырезе безрукавки грудь, затем на насупленное лицо и непринужденно улыбнулся, понимая, что оказался совершенно прав.

— И к тому же, все это место пропитано следами магии, — заключил он, вбивая последний гвоздь.

— Ох, — она театрально взмахнула руками, а потом нашла взглядом ведьмачьи глаза. — Ничего от вас, ведьмаков, не скроешь.

— И не стоит пытаться. Но, на самом деле, — он провел рукой по груди, где, не унимаясь дрожал медальон, и сжал его, чтобы тот не нервировал. — Меня больше волнует то, что ты запросишь за оказанную помощь.

— Сущий пустяк, — она махнула по воздуху рукой и обернулась к застонавшей Дере. — Но сначала нужно убрать лихорадку и снять боли, а потом и поговорим. Поди пока, коня своего привяжи, что ли. Давай, давай.