Высматривая путь. Том I (СИ)

Местные и Богумил сработали быстро. Могилку выкопали аккурат под ивой, на берегу. Место там было хорошее, тихое и красивое. Вацлав стоял белый как полотно, но ничего не говорил. Просто невидящим взглядом смотрел перед собой и слушал, что ему говорил корчмарь. Похороны бус и еще нескольких вещей прошли быстро. Бабы рыдали, Богумил неустанно просил прощения, а Вацлав, упав на колени, пытался докричаться до разрытой могилы словами любви и сожаления. В конце концов, покончили с этим ближе к полудню. За топляков ведьмак деньги получил, да еще и не взяли с него плату за ночлег и сытный обед. Снарядили его провизией, почистили и причесали Василька да отправили восвояси.

Выехав на большак, Эскель пришпорил коня и мерно двинулся в сторону Яворника. А там до Дерева Висельников рукой подать. Решил переехать пограничный пост и двинуться на Карстен. Еды хватит на несколько дней, да и конь хорошо отдохнул. Но девушка эта, что обругала его, из головы не шла.

* — В словаре русского языка XI–XVII вв. поруб определяется как «темница в виде ямы или землянки, заделанная сверху деревом»

** — поминальные дни.

*** — балабон — (диал.) пушистый помпон на концах плетеного пояса (укр. «пояс-крайка»).

Комментарий к Часть 5. Утопленница

Бечено

========== Часть 6. Тщеславие и жадность ==========

Неделя прошла для Фредерики слишком быстро. Она и опомниться не успела, как на пороге появился кмет с обещанным конем и словами глубочайшей благодарности. Благодарности эти Дера с нескрываемой гордостью приняла, а вот животное, что едва дышало, раздувая худосочные бока, огорчило. Конь был почти дохлый, и она искренне недоумевала, как он вообще дошел. Иссохшее тело, изъеденная хворью шкура и красные глазницы вызвали лишь тихий стон и причитающее цоканье.

— Что же вы мне доходягу привели? Он же подохнет со дня на день, — обойдя кругом коня раз-другой, она остановилась и уперла руки в бока.

— Дак другого и нету у нас, госпожа травница, — уверенно заговорил мужик, который пришел в этот раз без товарища.

— Быть такого не может.

— Может, милсдарыня. Еще как может, — закивал мужик. — У нас урожай в этом году совсем не удался. Тут люд вон кормить нечем, куда уж коня? Вы уж заберите его, госпожа. Хороший он конь, молодой, быстрый. На хуторе он подохнет совсем. Не надобно нам столько коней. Две кобылицы вот недавно разродились. Не знаем, куда жеребят пристроить сможем. Они ведь беспородные у нас, простые. Зато преданные какие, вы и представить не можете!

Девушка подошла к морде коня поближе и чуть наклонилась. Всмотрелась в полузакрытые карие глаза и вздохнула. Помирало животное. И если не выходить, то жить ему недолго осталось. Дера понимала, почему крестьянам проще корову или свинью взрастить. Столько пользы от такой скотины: и молоко тебе, и мясо, и сало, и костяшки на похлебку. А кони-то, что в них есть? Больше для езды да работы.

— Берите, госпожа. Не пожалеете, вот вам крест!

— Ладно, давай сюда, — буркнула Дера, протягивая руку.

— Прошу вас, госпожа травница, — мужик поклонился и протянул девушке поводья.

Конь лишь едва дернул хвостом, смахнув надоедливых мух, и пошевелил ноздрями. Девушка придирчиво осмотрела скотину. Уж до боли спокойный он был, умиротворенный. Или, может, просто обессиленный?

— А свиньи-то что ваши? — наконец решила поинтересоваться Дера, скорее, для проформы, чем из любопытства.

— Живы-здоровы. Жрут только немерено. Но оно к лучшему. Шпика больше будет.

— Славно, славно, — вздохнула девушка, краем сознания подозревая, что ее обвели вокруг пальца. Зря она ляпнула тогда, что коня у нее в жизни не было. Вот и подсунули ей клячу дохлую.

— Вы вот еще что, милсдарыня, — мужик стыдливо опустил глаза, подметив нахмуренные брови и пристальный взгляд Деры.

— Что там еще? Опять чесотка? Или вши теперь? Так за такого коня я вам быстро это излечу. Капустным соком и ртутью, как все лечат, а не травками чудодейственными.

Глаза ее вспыхнули таким недовольством, что мужик попятился. Светлая радужка налилась зеленью, а губы сжались в тонкую полоску. Ишь, чего удумали. Коня плохого подсунули, а теперь еще и помощи просят.

— У нас там Зофья разродиться изо дня на день должна, только лежит она все и лежит. Не ходит совсем и не ест почти ничего. Мы лицо-то щупали ее, жару нет. Токмо бледная она вся, как упырь какой.

— Я вам не повитуха и не медичка, — фыркнула девушка, топнув обутой в изношенный ботинок ногой.

— Знаем мы, сударыня, знаем, — мужик вытер широкой ладонью взмокший от пота лоб. — Но вы уж подсобите, чем можете. Просим вас всем хутором! Мы-то не можем в ваши Осенфурты податься за лекарем! Помогите, милсдарыня! Не дайте сынишке Яцека помереть, да и Зофью его спасите!

— С чего вы взяли, что там сын? — удивленно захлопала глазами Дера.

— Дак с того, что небо нам показало. Зофьюшка ходила к реке ворожить, а звезды на глади сложились так, что увидала она сына.

— Ну так нагадайте себе и лекаря из Оксенфурта.