Высматривая путь. Том I (СИ)

Подхватив одной рукой кувшин, а второй ведерце, наполовину заполненное ночными испражнениями, девушка поспешила к выходу из дома, даже не удосужившись обуться. Природа ее встретила остатками росы на траве, прохладной землей, все еще не прогретой после ночи, и ласкающим слух шелестом листьев. Для начала нужно было очистить ведро, а уж потом сходить за водой к колодцу.

Фредерика де Бейль, а для близких теперь просто Дера, с детства мечтала стать чародейкой. Хотела научиться владеть магией так же умело, как и Тиссая де Врие, пристроиться у какого-нибудь правителя на груди и беззаботно радоваться жизни, понимая, что нет того, чего она не могла бы себе позволить: роскошные приемы, банкеты, балы; многочисленные прекрасные мужчины; сила, мощь и красота. Особенно красота. Да, черт возьми, даже самая забитая девчонка из-под Драконьих гор и та мечтала быть чародейкой.

Но у Фредерики не срослось. Ведь отец даже нарек ее так в честь многоуважаемого дальнего родственника, и ко всему прочему был уверен, что для будущей чародейки это идеальное имя. Звучное, сильное, прекрасное. Но разве может одно лишь имя помочь? Определено — нет, как бы ты не верил в его силу.

Мать Фредерику с детства не жаловала, считая чуть ли не самым уродливым и бестолковым отпрыском среди всех своих детей. Нескладная с детства, с весьма посредственными способностями. Ей не давалось пение, не давалось рисование, не давалась игра на музыкальных инструментах, не давались языки и математика. Ей ничего не давалось, кроме прополки цветочков в горшках на подоконнике. Поэтому мысли о том, чтобы отдать дочь на обучение в Аретузу даже и не посещали голову госпожи де Бейль. Фредерика была неприлично высокой как для девушки, с неприлично плотной фигурой, с неприлично объемными бедрами и неприлично большим носом. Волосы молодой госпожи де Бейль были отвратительного русого цвета, не то что у матери — великолепного, насыщенного оттенка, а глаза и того хуже — невыразительно-зеленоватые. Вообще всю Фредерику можно описать этим удобным словом — невыразительная. Однако, единственное, за что хвалила ее мать, так это за вкрадчивый голосок и тонкие аккуратные пальцы рук. Ведь должно хоть что-то особенное быть даже в таком человеке! В остальном же юная госпожа де Бейль была безнадежна и посредственна.

К слову, Фредерика была одной из наследниц реданского аристократа, который всю свою жизнь провел подле короля, в надеждах и стремлениях. Положение он заслуживал долго, упорно и в методах себя не ограничивал, вот только решимость его все чаще подводила. Мучило его лишь одно — чтобы дети, в особенности единственная дочь, росли в достатке, сытости и на бархатных подушках. И она росла. Росла на радость разве что самой себе и заодно стояла пятой в очереди на наследство и хотела выйти замуж за графа. Только за такого, как описывают ее любимые романы: высокого, благородного, безумно красивого и безнадежно влюбленного в нее. Ровно до тех пор, пока не сбежала из семейного гнезда в Оксенфурт. Раз уж не получилось с чародейством, думала тогда юная Фредерика, то должно получиться с наукой, а там и замужество, может, замаячит на горизонте. Пристроилась на кафедру Алхимии, а после благополучно была такова. Ровно в тот день, когда король Радовид V Свирепый заточил ректора академии, аккурат после получения им степени магистра каких-то там наук. Дера уж и не помнит каких. Помнит лишь то, что бежала из общежития в пригород, не оглядываясь, и осела в домике у травника-низушка Отто.

И вот так, сидя в деревянном нужнике среди леса, босая, с нечесаными волосами и в засаленной ночной рубахе, Фредерика де Бейль окончательно поняла всю иронию своей жизни.

Комментарий к Часть 1. Фредерика де Бейль

Бечено

========== Часть 2. Лихо из Подлесья ==========

Вычесывать волосы после сна было неприятно. А еще неприятней было оттого, что девушка знала — коснись ее кос ветер еще разок, и они снова приобретут свой привычный непотребный вид. В любом случае в свои двадцать три уже пора бы начать заботиться о своем внешнем виде чуть больше, чем просто мыть голову и стирать одежду.

Нет, Дера не была совсем уж безнадежна в вопросе ухода за собой. Еще во времена учебы в академии она всегда заплетала свои, постоянно вьющиеся, волосы в тугую косу, а порой, когда настроение и время позволяли, могла соорудить на голове нечто посложнее. Ее одежда всегда была чистой, по крайней мере, вся ее часть, кроме рукавов: те вечно были заляпаны какими-то очередными реагентами, с которыми девушка сражалась на досуге, пытаясь, грубо говоря, превратить кусок камня в золотой слиток. Да, в изысканиях она была идеалистка и своих мировоззрений не гнушалась никогда.