Высоко в небе лебеди

— Да, конечно, — таким тоном обронила Таисия Федоровна, что Люба поняла: не хватало, чтобы из-за твоей причуды Андрей бросил институт.

— Мама! — умоляюще вставил Андрей.

— Андрей, не надо, — торопливо успокоила Люба, — Таисия Федоровна, как и каждый человек, имеет право на свое мнение.

Все это было сказано с такой беспощадной иронией, что Андрей даже привстал, словно ожидал, что женщины вот-вот вцепятся друг в друга. «Скорей бы уж приехать!» — он смотрел то на мать, которая окаменело глядела в лобовое стекло машины, то на жену, которая как-то по-девчоночьи морщила носик; в ее лице появилось оживление, щеки слегка зарумянились.

Люба вспомнила веранду с побитыми стеклами, с шуршащими листьями на полу; какой-то плотник-чудак пристроил ее к первому этажу школы, просторную, светлую, но применения ей так и не нашли; иногда на веранде проводили уроки физкультуры с первоклассниками да на время ремонта сюда выносили из классов парты и складывали их пирамидами; по приказу директора даже дверь из школы на веранду была забита наглухо; но именно тут, на веранде, совершались первые признания в любви, выяснялись отношения; перед выпускным вечером Люба до утра простояла здесь с Толей Сныковым, неловким, даже к десятому классу так и не поборовшим в себе смущения перед девочками; Люба тогда собиралась в город, в политехнический институт, а Толя хотел «испытать себя» и уговаривал ее поехать с какой-нибудь геологической партией.

— Знаешь, институт не убежит, — немного заикаясь от волнения, говорил он.

— Тебе хорошо рассуждать. У тебя — золотая медаль.

— Медаль — ерунда. Главное — желание.

— А у меня и оно — размытое. Приблизительное.

— Но почему! — загорячился Толя. — Ты же хочешь стать строителем. А у нас в деревне эта профессия позарез нужна. У нас же все кое-как планируется. В газетах пишут, что в селе уже начинают строить многоэтажные дома с газом, горячей водой. Да тебя тут на руках носить будут!

— А как же ты?.. — Люба особых чувств к Толе не питала; знала, что он в нее влюблен, но все же ей сделалось грустно. Толя уедет надолго и уже не будет рядом человека, на которого можно положиться во всем.

Каждый раз, когда Люба приезжала в деревню, подруги рассказывали о Толе. Он, единственный из выпускников, присылал письма в школу; учительница географии вслух читала их ученикам. Толя полгода работал в экспедиции на Кольском полуострове, потом судьба забросила его в Среднюю Азию, и в школьном музее рядом с сероватым камнем, словно бы вобравшим в себя северный холод, лежал осколок восточной мозаики; Толя как будто и не уезжал, — о нем постоянно говорили и в школе, и в деревне; в прошлом году он поступил в геологический институт.

«Может, Толя тогда голубем прилетал?» — подумалось Любе. Она посмотрела на мужа и залилась румянцем.

— Люба, почему этот дом до сих пор пустует? — спросила Таисия Федоровна.

Неподалеку от дороги стоял трехэтажный блочный дом; стекла в окнах были выбиты, и дом казался диким, заброшенным, и потому новая изгородь палисадника вокруг него выглядела нелепо, неестественно.

— В нем жить никто не хочет.

— Неужели изба безо всяких удобств лучше?

— Наверное, людей она больше устраивает.

— Вот видишь, насколько здесь низка культура. А ты собираешься стать сельским строителем, — укоризненно заметила Таисия Федоровна.

— Я уже не собираюсь.

— А как же институт?

— Не знаю.

— Час от часу не легче!

— Мама, — подал голос Андрей, — не надо затевать этот разговор.

— Хорошо. Не сегодня-завтра он сам возникнет. Впрочем, Люба, если у тебя есть желание перевестись на другой факультет, я этому буду только рада и помогу.

— У меня нет такого желания.

— Ничего не понимаю. Какой-то ералаш… — Таисия Федоровна сдержала приступ раздражения.

У Любы с этим домом было связано много надежд: по ее просьбе родители в каждом письме подробно описывали, как идут дела на стройке; дом рос из рук вон плохо: не хватало материалов, рабочих то и дело перебрасывали на строительство откормочного комплекса. Люба с первых же дней учебы записалась в студенческий клуб «Поиск» и увлеченно рисовала на белых листах ватмана целые поселки с театрами, огромными магазинами, планетариями, купола которых хорошо вписывались в сельский ландшафт. Руководитель секции архитекторов, пожилой доцент с мрачной фамилией Угрюмов долго рассматривал Любины эскизы для выставки, а потом бросил их на стол.

— С отличием защитите диплом. Это я вам гарантирую. У вас есть и вкус, и чутье.

— А чего же нет?