Высокое напряжение (СИ)

В последние дни я сам не свой. Внутри столько новых ощущений, давно забытых эмоций. Они делают меня уязвимым, и это дико пугает и злит. Я чувствую, что между нами с Татой что-то есть. То, что не дает мне думать ни о чем другом, то, что сводит с ума…

Откинулся на прохладную поверхность лежака, прикрыл глаза. Не знаю, сколько так лежал, слушая стрекотание сверчков. От воды подул прохладный ветер, но я даже не подумал возвращаться обратно. Там, в доме, мне дико душно от мыслей и гнева. Не знаю, сколько времени прошло, как вдруг услышал чьи-то тихие шаги. Мне и глаз не нужно было открывать, чтобы понять, кто это. Тата.

Шаги замирают. Воцаряется тишина. Меня раздирает от дикого любопытства, но я продолжаю делать вид, будто сплю. Над головой раздается ее тихий голос. Не могу разобрать слов, но, судя по интонации, Тата недовольно. Проворчав что-то, она вдруг уходит. Сбежала? Черт, это делает больно. Ее стойкое нежелание быть рядом. Но спустя пять минут я снова ее слышу. На этот раз она идет быстро. Приоткрыв глаза, наблюдаю из-под полуопущенных ресниц. Темнота помогает оставаться незамеченным.

Притянув ко мне второй лежак, устанавливает его рядом. Бросив в изголовье подушку, устраивается на него. Закрываю глаза, чувствую ее близость. На тело опускается теплое покрывало. Клянусь, еле сдержался, чтобы не расплыться в довольной улыбке. Она — рядом. Под одним одеялом со мной. Вдыхаю ее аромат, с упоением смакуя мысль, что из нас двоих она снова выбирает меня.

— Вот упертый… — раздаётся ее недовольное ворчание над ухом, а в следующий момент тонкие пальчики касаются моих волос. Лежу неподвижно. Не дышу даже, боясь спугнуть.

— Надо же было на таком холоде улечься… — цокнув, устраивается лицом ко мне. Черт, как же сложно… сдержаться, чтобы не сорваться и не наброситься на нее. Ее запах окутывает, дурманит.

— Упрямый баран ты, Богатов, — шепчет Тата. — Твои ресницы… Боже, такие красивые… — цокает недовольно. — Да весь ты непозволительно шикарен для мужика… но смотришь ведь так убийственно. Как зверь, готовый сожрать…И до чего же сложный ты. Ведешь себя так, будто тебе плевать, а в другой момент — будто я что-то значу… страшно рядом с тобой, но и без тебя уже пресно…

Замирает. Вокруг тишина. Тата смотрит на меня, осязаю ее взгляд даже так, с закрытыми глазами. Боюсь, что она услышит биение моего сердца. Больше она ничего не говорит. Засыпает, а я раз за разом прокручиваю в голове ее слова.

Распахнув глаза, смотрю на нее спящую. Маленькая, рыжая… с небрежным пучком на голове. Лежит щекой на сложенных ладошках. Тянусь к ней. Касаюсь кончиками пальцев, осторожно. Провожу по кромке губ. Морщится так смешно, пряча носик в ладонях. Пододвигается ко мне, упирается лбом в ключицу. Улыбаюсь, аккуратно поправляя одеяло.

— Маленькая моя головная боль… — шепчу, убирая пряди волос с лица. Черт… пальцы так и зудят от потребности прижать к себе, так, чтобы каждый сантиметр ее тела почувствовать. Но боюсь разбудить. Утыкаюсь носом в мягкость ее волос и, прикрыв глаза, засыпаю…

***

Почувствовал шебаршение. Открыл глаза, и потребовалось несколько секунд для осознания реальности. Первым, что увидел перед собой — ее широко распахнутые глаза, с удивлением смотрящие на меня.

— Черт, — выдает шокированное, окидывая нас взглядом.

— Нет, это всего лишь я, — улыбаюсь, умиляясь ее реакции. Только сейчас понимает, что в моих руках.

— Отпусти меня, — рычит. Приподняв голову, понимаю, что все-таки кое-что поменялось.

— Это вообще-то ты меня держишь, — усмехнувшись, указываю взглядом на ее ноги, закинутые на мои бедра, и руку, обвивающую мою талию. Отстраняется, нахмурившись. Усаживается на лежаке. Я тоже поднимаюсь.

— И вообще, — заявляю с донельзя серьезным видом. — Теперь ты, как честная девушка, обязана на мне жениться, — но, не удержавшись, начинаю улыбаться до боли в скулах. Так и распирает смех от ее надутого вида.

— Ты совсем спятил, — пытается казаться хмурой, но улыбка ее выдает.

Приблизившись, тянусь медленно рукой к лицу. Смахнув прядь, беру за подбородок. Замирает, кажется, даже не дышит.

— Ты так улыбаешься красиво, что все вокруг становится таким же, — произношу это, не сводя глаз с ее полуоткрытых губ.

— Не нужно, Лев… не делай этого… — качает головой, вырываясь из моей хватки.

Понимаю, что она снова пытается заговорить о брате и это злит меня.

— Между вами нет и доли того, что есть между нами, — Тата резко возвращает ко мне взгляд. Она понимает о чем я. Мы оба понимаем.

— Не совершай ненужных ошибок, Тата. Остановись… — не даю ей отстраниться, удерживаю.

— Отпусти… — шепчет, а сама ко мне подается.

— Ладно, все… прости, — отстраняюсь, пытаюсь улыбнуться. Не нужно давить. Могу спугнуть ее. Главное я получил — уверенность в том, что она тянется ко мне. Остальное будет, но все по порядку. — Мы друзья, договорились? — протягиваю ей руку. Смотрит на нее с опаской.

— Ты не будешь больше так делать? — хмурится, сложив на груди руки.

— Делать как? — непонимающе ухмыляюсь.

— Провоцировать меня и смущать, — надув губки, бурчит недовольно. Маленькая моя, рыжая бестия.